Вы точно доктор? Истории о сложных пациентах, современной медицине и силе юмора - [40]

Ближе к концу приема я чувствовал себя хорошо. День выдался насыщенным: несколько сложных диагнозов, пара нравственных дилемм, мы с пациентами хорошо ладили и работали сообща, как партнеры, ну и прочая ерунда. Мне было приятно, что я помог людям, принес немного света в мир, оказал услугу государству.

Но поскольку мне было хорошо, мне было плохо. Я знал, что это не может продолжаться долго, Вселенная снова ополчится на меня. Поэтому я с чувством рокового удовлетворения наблюдал, как Джо угрюмо тащится в кабинет. Равновесие космоса восторжествовало, баланс восстановился.

— Эти таблетки никуда не годятся, — сказал он.

— Как я уже много раз говорил тебе, Джо, — устало произнес я, — нет такой таблетки, от которой ты станешь привлекательнее для женщин.

— Они бесполезны, — настаивал Джо.

Я подумал было о безысходности, но полностью отверг эту мысль. Каждый семейный врач немного Дон Кихот. Тщетность наших действий не делает их менее доблестными.

— Учитывая, что мне не все равно, — сказал я, — а также потому, что нахожусь в тупике, я думаю предложить тебе революционное, но в то же время академически безупречное средство.

— Что это? — подозрительно спросил он.

— Образ жизни, Джо, — ответил я, — тебе нужно изменить свой образ жизни. Начни заниматься спортом, похудей, окончи курсы, найди работу.

К моему удивлению, Джо, похоже, действительно слушал.

— Я мог бы это сделать, — заявил он, и на его лице появилось решительное выражение. Решительное выражение требует больше усилий, чем скучающее, поэтому Джо выглядел совершенно дезориентированным.

Я ущипнул себя, чтобы убедиться, что мне все это не привиделось.

— Что-нибудь еще? — спросил он.

— Брось курить, перестань много пить, найди полезное хобби, поработай над своим характером.

— Да, — подхватил он с энтузиазмом, — я могу измениться, пришло время для нового меня, старый Джо мертв, у меня получится!

— И еще один момент, — сказал я. — Тебе придется съехать от матери, иначе ты всегда будешь выглядеть полным неудачником.

— Может, попробуем другие таблетки? — предложил он.

Поверженный, но не побежденный BMJ, 22 мая 2008 г.

— Ура капитану Сполдингу[111], — пропел я, когда открылась дверь, что показалось мне довольно забавным, потому что его звали, как вы можете догадаться, Джо Сполдинг. Но заразительное дружелюбие Граучо Маркса не спасло меня от грядущего ужаса: Джо повернулся спиной и стянул брюки еще до того, как закрылась дверь.

— Подожди, приятель, — сказал я, но было уже слишком поздно. Ружья у меня нет, но электрошокер всегда наготове.

— Что ты думаешь? — спросил он.

Это был двусмысленный вопрос. Я выбросил из головы версии «У тебя красивая мягкая кожа» и «Посмотри на эти прекрасные подтянутые мышцы — ты тренируешься?» и остановился на варианте «Я думаю, что хотел бы оказаться за тысячу километров отсюда, лежать на пляже с молодой девушкой, втирающей ароматические масла в мои напряженные мускулы». Причем он даже не совсем противоречил комплиментарной медицине.

Но это был неправильный ответ, и Джо начал сдавать назад, с каждым сантиметром сокращая расстояние. Отрицание — мощный механизм, но я больше не мог отрицать: Джо хотел, чтобы я интимно и внимательно заглянул в зазор меж его ягодиц.

Я всегда отличался чувствительным характером. Мне не нравится реальный физический контакт (за исключением тех случаев, когда он связан с определенными видами комплиментарной медицины). Я не люблю прикасаться к пациентам: никогда не знаешь, где они лазили. В любом случае важность медицинских осмотров переоценивается. Это все театрализация (чтобы показать, насколько нам не все равно). Я в первую очередь полагаюсь на историю.

— У меня ужасная сыпь, — как будто бы произнесли ягодицы, придвигаясь все ближе.

Я сделал шаг назад — они тоже. Я опустошил коробку с острыми предметами, но массивные подрагивающие ягодицы неумолимо надвигались, и маленькие иглы лежали побежденные и жалкие, как троянцы на берегах Скамандра, когда Ахилл окрасил реку в красный цвет.

Я вжался в угол, точно загнанный зверь.

— Хорошо, хорошо, — всхлипнул я, — я вижу, вижу, это сыпь, сыпь.

— Что за сыпь?

— Кошмарная сыпь. О боже, какая жуть! Выпишу тебе мазь.

Ягодицы угрожающе заколыхались, теперь прямо перед носом.

— Антибиотики, тебе нужны антибиотики, — закричал я, отчаянно строча в блокноте с рецептами и отводя взгляд. И поскольку я оцепенел и чуть не потерял рассудок, то вероломно подписал рецепт: «Хьюго Хакенбуш»[112].

Человек или отверстие GP, 17 октября 2007 г.

— Ох уж эти молодые младшие врачи, — сказал Джо. — Они так энергичны, так страстны, так полны энтузиазма, так идеалистичны. Как же тогда получается, что все они превращаются в жирных самодовольных докторов, у которых единственная цель в жизни — это большая блестящая машина и собственное парковочное место? Прямо как в романе Кафки «Превращение», где человек однажды просыпается тараканом, правда?

— Ты глубоко заблуждаешься, Джо, — произнес я, на мгновение смущенный неожиданными познаниями Джо в литературе. — Твое представление о врачах целиком и полностью основано на карикатурном образе сэра Ланселота Спрэтта