Главное Граора не начать звать Пусиком — не поймет. А если поймет, примет и потянется обласкать… то лучше я сам себе харакири устрою по всем канонам желтолицых отморозков с катанами, ибо после такого я решительно отказываюсь продолжать жить и верить в чистое, доброе и светлое! Брррр!
Из сортира с головами вела только одна дверь, закрытая снаружи на крючок.
Впрочем, проблемой это не было бы даже для ребенка. По крайней мере для того, кто вырос на просторах постсоветского пространства. Кинжал в руку, лезвие меж дверью и косяком, движение руки вверх и готово!
Перекинув кинжал в левую руку обратным хватом, осторожно толкнул дверь, осматривая через образовавшуюся щель следующее помещение.
Тишина. Только мертвые с косами стоят и радостно скалятся синими зубами.
Нет, последнее точно глюк, так что можно не обращать на них внимания.
Уже смелее распахиваю дверь и тенью ныряю вбок от дверного проема — что-то в подкорке буквально кричит о том, что никогда не следует стоять в таких проходах дольше, чем необходимо. Наверно, это инфа от Системы, свалившаяся вместе с навыком «тайного проникновения» или еще чем-то. Кстати, что там у меня со скрытом?
«Незаметность» и «тихий шаг» на мастерском уровне? Неплохо. Плюс «родство теней» — пассива от Ауттэ, усиливающая маскировку в темноте… Короче, не полноценный инвиз, как у классов скрытников, но для не специализированного класса очень и очень приличные показатели.
Комната, в которой мы с Пушистиком оказались, была явно номером специфичного борделя. Об этом свидетельствовал застарелый «особый» запах и обстановка — кроме здоровенной кровати, которую иначе, чем траходромом назвать язык не поворачивался, тут были развешаны по стенам различные плетки, ремни и кандалы, а по углам громоздились какие-то деревянные аппараты, сильно пахнущие кровью и наводящие своим видом на слова «Испания» и «святая инквизиция».
Прислушавшись, я уловил доносящиеся через стены стоны и плач, а откуда-то снизу приглушенно, но вполне явственно слышались отчаянные надрывные вопли, периодически то обрывающиеся, то звучавшие вновь.
— И почему куда бы я ни пошел, вокруг вечно творится какое-то мракобесие, а черти играют джаз? — пробормотал я, раздумывая над дальнейшими вариантами. — Вроде в полночь на перекрестке гуталином не обмазывался и на саксофоне не играл… Эй, Пушистик, есть предложения?
Кстати, различал я этого товарища в темноте с большим трудом — тоже, видимо, использовал какую-то маскировку.
— Пи, — мрачно ответил здоровенный черный хомячище, оскалив набор игловидных клыков.
— Вот-вот, — кивнул я, ощущая постепенно усиливающееся веселье. — Пизда этому клоповнику!
Тем не менее, мне еще недостаточно снесло крышу, чтобы, как завещал почивший четкий поц с района, выносить дверь с ноги и пускать на мыло все, что шевелится…
Выглянул в коридор.
Темно, как в подмышке у нигера, пашущего в ночную смену на заводе гуталина. Хозяева явно экономят на освещении. Или не нуждаются в нем.
Где-то внутри меня зашевелился червячок сомнений в целесообразности данной затеи. Он медленно обвил куриную шею моей трусливой души и начал нежно практиковать с ней эротическое удушение, с наслаждением смотря, как она пучит налитые кровью глаза и перепуганно кудахчет, взывая к моему здравому смыслу и осторожности, даже не подозревая, что те уже давно нажрались и смотрят матч по квиддичу между командами гамма-аминомасляной кислоты и глутарила где-то в в районе седьмого дома имени Мозжечка Гипоталамусовича…
О, привет Саси! Че глазом хлопаешь? Болит, что ли? Ну ничем не могу помочь. Только если ткну в него пальцем. Че шипишь? Не нравится? А как будто мне нравится ощущать, как мозги через уши вытекают под действием силы твоей дорогой матушки.
— Пи? — дернул меня кто-то за штанину.
— Пи? — уточнил я, глядя на миниатюрного розового пони с улыбкой из рекламы зубной пасты «Солдат», после которой зубы прослужат ровно два года.
— Кажется, меня опять накрыло, — сделали вывод остатки моей логики.
— Пи?
— Угу. Писец полноразмерный, неперевариваемый, — согласился я, прислушиваясь к звукам. — Ладно, розовый пони, пошли глянем, кто и чем тут развлекается. Может быть, даже присоединимся. Ты как предпочитаешь, сверху или снизу?
— Пи? Пи-пи-пи-пи… — замотал головой Печенька, едва не царапая рогом мою волосатую ногу.
— Не-не-не! — замотал я головой в ответ. — В задницу я тебя никому пихать не буду! Это вон к тому черному пидару в латексе!
— Ты еще кто?! — удивленно уставился на меня вышедший в коридор негр.
— Вомбат в козлином шапито! — улыбнулся я.
От моей улыбки китаец осел на пол, пуская радужные пузыри из хобота на лбу.
А, нет, это не от улыбки. Это от семи предупредительных ударов ножом в горло. Ну, и трех в печень. Ну, и пинка по почкам. Последнее было уже так, чтобы почки не скалились. А то они, твари такие, ругаются матом и явно хотят распуститься в какую-нибудь росянку переростка.
— На этой веселой ноте, ребята, мы заканчиваем нашу программу «Спокойной ночи». Далее ожидается фильм маэстро Тартазино «В туалете за полночь девка с ершиком игралась». Лицам до тридцати одного года смотреть строго запрещается минздравом в связи с побочными эффектами в виде сыпи гипоталамо-гипофизарного комплекса с занесением в такие дебри, куда не ступала нога печальной лошадки с большой повозкой, которая стоит очень много денег…
