Вы не ждали нас… - [16]

[20]! А теперь – ступай! Всё!

Если старик и был смущен или пристыжен гневной филиппикой лукоморского правителя, то виду не подал.

– Сидор… Семен… Селиван… Силантий… Василий! Василий! Ты обязан понимать…

– Я не дурак! Я всё понимаю, что мне надо! А вот ты, старик, кажется, меня не понял, – лицо доброго правителя Лукоморья закрыла грозовая туча – предвестник бури, остановить или свернуть которую с пути было так же нереально, как и ее коллегу, сотканную из сорвавшихся с цепи стихий, а не из подавляемых годами и поколениями эмоций.

Василий ухватился за подлокотники трона так, что резное дерево затрещало под его хваткой, и приподнялся, свирепо сощурившись.

– Убирайся. Отсюда. И не показывай. Больше. Здесь. Своего. Длинного. Носа!.. Теперь понял? – прорычал царь, и рука его судорожно и непроизвольно зашарила вокруг в поисках чего-либо, желательно массивного и тяжелого, пригодного для метания на точность. – Вон!!!

– Сидор… Семен… Селиван… Силантий… Василий! Василий, ты не прав!.. – до волшебника, наконец, дошло, что царь не шутил, и он оказался этим до крайности обескуражен. – Ты не имеешь права!..

– Стража! – рявкнул царь. – Помогите премудрому Адалету найти дверь! А лучше – ворота! А еще лучше – пункт пограничного контроля!

Чародей открыл рот, набрал полную грудь воздуха, сузил глаза и яростно грохнул посохом по мраморному полу так, что полетели осколки камня, искры и красные молнии, и эхо заметалось под сводчатым расписным потолком, осыпая с испуганно зазвеневшей бемским хрусталем люстры засохших мух и позолоту.

– Ах, так?!.. Так?!.. Так-то ты поступаешь в недобрый час нужды, когда лихая година стоит на нашем общем пороге!.. – гневно проревел он. – Так-то ты заботишься о Белом Свете!

– Я о своей державе забочусь! – не уступая гостю, свирепо гаркнул Василий. – А обо всем Белом Свете сразу радеть – это у нас по твоей части! Вот и займись! Не отвлекай занятых людей от государственных дел!

– Ах, вот ты как заговорил… – упер свободную от раскалившегося докрасна посоха руку в бок маг. – Ну тогда прощай, Сидор… Семен… Селиван… Силантий… Василий!.. Прощай, Василий, Лукоморский царь! Я ухожу, но клянусь тебе: ты меня еще попомнишь!

– Ха! – ответил прищуром на прищур и любезностью на любезность самодержец.

– Помяни мое слово!..

Адалет грозно развернулся – только балахон невидимым ветром раздуло – и, бормоча под нос ругательства вперемешку с проклятиями, устремился к выходу, свирепо топоча по гулкому полу подкованными сапогами[21].

Свет на беленом боку печки мигнул и погас, свет в светильниках Горбыля мигнул и зажегся, и лукоморцы, как по команде, воззрились на чародея.

Оба вопроса прозвучали одновременно.

– Так где и когда восстанет Гаурдак?

– А ты и в самом деле уверен, что ничего не напутал и на этот раз?

– Сеня!..

– Вань…

Маг недовольно поджал губы, перевел взгляд с Серафимы на Иванушку и обратно, и нахмурился.

– Да, я уверен, э-э-э… девица. На этот раз ошибки быть не может. Гаурдак вырвется из тысячелетнего плена через два месяца, в горном массиве Красной Горной страны.

– А-а… Ну я, в принципе, знаком с местоположением предполагаемой локации… – с видом эксперта проговорил Иван и степенно отхлебнул только что нацеженный из медного самоварища чай.

Серафима тоже представила в уме карту.

– А… мы туда обязательно должны пешком идти, и спиной вперед?

– Что?.. – подавились чаем и захлопали глазами чародей с царевичем. – С чего ты взяла?

– А с того, что верхом дотуда прогулочным шагом – недели три максимум, – пожала плечами как само собой разумеющемуся факту Сенька. – Что мы будем там делать еще месяц с копейками?

– Ах, ты про это… – понял, наконец, но, почему-то, отнюдь не обрадовался, а смутился еще больше старый волшебник.

– Так это очень просто объясняется, Сень, – улыбнулся, гордый своей осведомленностью Иванушка. – Кроме меня… ну то есть, нас… должно быть еще четверо представителей правящих династий разных стран. Видишь ли, тысячу лет назад, когда после Большого Эксперимента Белых Магов пожиратель душ восстал из расколотых недр круглой еще недавно планеты, Маги Черные и отряд добровольцев отправились сразиться с ним и его приспешниками. Ужасной была та сеча, но оставшиеся в живых – премудрый Адалет и пятеро солдат – совершили невозможное и изгнали Гаурдака из нашего мира. Но, увы, не навсегда. Гаурдак был побежден, но не повержен, и мог, набравшись достаточно сил, восстать снова в любой момент.

– Это он сам так сказал? – скептически щурясь на мага, уточнила царевна.

– Так сказал премудрый Адалет, а ему виднее, – сурово отозвался Иван, и с воодушевлением продолжил повествование, затверженное наизусть с детства: – И тогда премудрый Адалет провозгласил себя магом-хранителем безопасности человечества и посвятил свою жизнь предотвращению возвращения духа вечного мрака на Белый Свет.

– Как сказал один умный человек, проще один раз предотвратить, чем потом всю жизнь бороться с последствиями, – поддакнул одобрительно покачивающий головой волшебник.

– Кто сказал? – снова полюбопытствовала Сенька.

– Я, – скромно потупился кудесник. – Продолжай, Ег… Ип… Ил…

– Ив… – с готовностью подсказала царевна.