Вы любите Вагнера? - [43]
Поль Даннери допил вино и заказал еще.
“Связи с гестапо могут понадобиться в любую минуту. А уж о перспективах без таких связей и говорить нечего. Теперь я знаю, как закрыть пасть многим…”
XXIII
Впервые за несколько месяцев Сергей Ворогин почувствовал себя по-настоящему в безопасности. Тревоги остались позади У войны вырвано несколько часов спокойствия. Он лежал и думал о том, что здесь-то никакая собака его не отыщет. Был он как бы за мощными стенами крепости, а друзья заняли свои места у бойниц. Больше того — о его крепости никто и не подозревал, кроме нескольких посвященных.
Сергей улыбнулся. Первая улыбка за долгое время мытарств.
Место его пристанища, предоставленное неожиданными и неведомыми друзьями, было просторным и походило на мансарду; с покатого чердака сквозь крошечные оконца в железных рамах цедился неверный свет. Пахло сухим деревом, восковой мастикой, лаком и давней пылью. Кругом громоздилась мебель, ящики, матрасы — театральная декорация расплывчатой и постоянно менявшейся формы в пьесе, режиссером которой была сама жизнь. Лучи заходящего солнца слабо теплились в металлических частях мебели. Его косые отблески после каждого движения Сергея делали видимыми мириады пляшущих пылинок.
Он снова улыбнулся и растянулся на диване, обитом грубым репсом. Заложив руки за голову, устроился поудобней и закрыл глаза. Но через минуту приподнялся на локте, вскочил с места и, осторожно приблизившись к груде ящиков, начал что-то искать. Быстро возвратился назад, неся два джутовых мешка, расстелил их на диване и снова удовлетворенно растянулся.
Краюха хлеба, кусочек колбасы ч наполовину опорожненная бутылка с водой на ночном столике, застеленном газетой, говорили о том, что голод на сегодня усмирен. Все это раздобыла где-то миниатюрная женщина в светлой кофточке и с фирменной шапочкой на голове, придающей ей сходство с московскими официантками. Ёду она принесла в огромной коробке из-под шляпы. Разворачивая свертки, она что-то говорила, говорила и с улыбкой поглядывала на него. И он отвечал ей улыбкой.
Наконец они оба расхохотались, заразив своим весельем и грузчиков, доставивших Сергея сюда и молча, с любопытством наблюдавших за ним. Потом они ушли, пожав ему руку и пояснив мимикой и жестами: ты, друг, ни о чем не волнуйся, спокойно пережди здесь, а мы обо всем побеспокоимся… Сергей тоже, как мог, ответил: я — то не волнуюсь, верю вам и благодарю.
Никто из них не понимал слов, которые он произносил, и их речь была для него наполнена звучанием, а не смыслом. Но взгляд, жест, интонация — это не требовало перевода, потому что диктовалось добрым чувством. Это напоминало удивительную химическую реакцию, когда два вещества, соединенные волей случая, вдруг неожиданно образуют новое, гармоническое, жизнестойкое соединение.
Шум внизу, в магазине, постепенно утих, тишина стала прозрачной и чистой, как вода в пруду, когда взбаламученный за день ил постепенно оседает на дно. И тишина эта еще больше укрепила в нем чувство безопасности.
Сергей протянул руку, взял бутылку и отпил глоток воды: его все еще мучил кашель Поставил бутылку на место, повернулся на бок, положил голову на руки и вздохнул.
“Они, наверное, спрячут меня в надежном месте и раздобудут новую одежду. Бороду придется сбрить. Хорошо бы попасть в партизанский отряд…”
Глаза его зажглись гневом, кровь забурлила. Жажда мести пронизала его насквозь, стала как бы его неотделимой частью, мускулы напряглись. Он сжал зубы и стиснул кулаки.
“Бороться! Любой ценой бороться…”
Чуть передохнув, он уже рвался в бой, плечом к плечу с братьями по борьбе. В тот бой, который не оставляет места чувству безнадежности и одиночества.
Нет, он не желал больше прятаться, избегая опасности, страха и одиночества. Он был теперь не один и понимал, что, когда бойцы поднимаются в атаку и чувствуют локоть товарища рядом, они знают, где их подстерегает смерть и с какой стороны может нагрянуть беда. И тогда они не боятся ни того, ни другого.
Теперь, когда снова возвратилась уверенность, ему стало стыдно за минуты отчаяния и растерянности.
Он снова глотнул воды.
“Нарушил ли я обязанности советского офицера?”
Он надолго задумался, стараясь избавиться от этой настойчивой мысли, которая не давала ему покоя. Нет! Он действовал, как и подобает смелому человеку. Была, конечно, и слабость временами, и ошибки тоже были. Почему, к примеру, он не взял с собой хоть немного еды, когда покидал свой вагон? И еще — надо было забрать пистолет у того офицера, убитого в гараже…
В складе стало совсем темно. Мебель, ящики, поставленные один на другой, постепенно растворились в темноте. И только на столике едва заметно мерцала бутылка с водой.
Где-то в темноте послышался бой часов.
Сергей вздрогнул и насторожился. По звуку он определил, что это были те же часы, бой которых он слышал не раз, охваченный отчаянием, в той развалюхе на противоположном конце города. Сегодня их мелодичный звон казался дружеским и приветливым.
Пять!
Почему именно сейчас ему вспомнился тот полет над тайгой? Сергей вряд ли мог бы это объяснять.
Перед ним, казалось, проходили кадры незабываемого фильма: бескрайние, нетронутые леса проплывали под крылом, фантастическое нагромождение деревьев с высоты выглядело зеленым ковром, по которому бежала тень самолета. Стоял летний день, теплый и солнечный, — Дальний Восток щедр на такие дни. Воспоминания нахлынули на Сергея, перенесли в светлый мир, далекий от войны… Он тогда работал на строительстве, на севере. Катя и он поехали туда добровольцами. В них бурлила молодость, сила, энергия, жизнь виделась ярким, захватывающим приключением. Через речку к Колчедану должны были проложить нефтепровод, и строительство звенело от молодых голосов.
В книге активный участник Великой Отечественной войны, ветеран Военно-Морского Флота контр-адмирал в отставке Михаил Павлович Бочкарев рассказывает о суровых годах войны, огонь которой опалил его в битве под Москвой и боях в Заполярье, на Северном флоте. Рассказывая о послевоенном времени, автор повествует о своей флотской службе, которую он завершил на Черноморском флоте в должности заместителя командующего ЧФ — начальника тыла флота. В настоящее время МЛ. Бочкарев возглавляет совет ветеранов-защитников Москвы (г.
Эта книга — о механизированном корпусе, начавшем боевые действия против гитлеровцев на Калининском фронте в 1942 году и завершившем свой ратный путь в Берлине. Повесть состоит из пяти частей, по существу — самостоятельных произведений, связанных сквозными героями, среди которых командир корпуса генерал Шубников, командир танковой роты Мальцев, разведчик старшина Батьянов, корреспондент корпусной газеты Боев, политработник Кузьмин. Для массового читателя.
Книга документальна. В нее вошли повесть об уникальном подполье в годы войны на Брянщине «У самого логова», цикл новелл о героях незримого фронта под общим названием «Их имена хранила тайна», а также серия рассказов «Без страха и упрека» — о людях подвига и чести — наших современниках.
НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка. Продолжение супербестселлера «Я дрался на Т-34», разошедшегося рекордными тиражами. НОВЫЕ воспоминания танкистов Великой Отечественной. Что в первую очередь вспоминали ветераны Вермахта, говоря об ужасах Восточного фронта? Армады советских танков. Кто вынес на своих плечах основную тяжесть войны, заплатил за Победу самую высокую цену и умирал самой страшной смертью? По признанию фронтовиков: «К танкистам особое отношение – гибли они страшно. Если танк подбивали, а подбивали их часто, это была верная смерть: одному-двум, может, еще и удавалось выбраться, остальные сгорали заживо».
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Роман Робера Мерля «Уик-энд на берегу океана», удостоенный Гонкуровской премии, построен на автобиографическом материале и описывает превратности солдатской жизни. Эта книга — рассказ о трагических днях Дюнкерка, небольшого приморского городка на севере Франции, в жизнь которого так безжалостно ворвалась война. И оказалось, что для большинства французских солдат больше нет ни прошлого, ни будущего, ни надежд, а есть только страх, разрушение и хаос, в котором даже миг смерти становится неразличим.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман ростовского писателя Павла Шестакова посвящен советским подпольщикам, сражавшимся против фашистских захватчиков в годы минувшей войны. Однако композиция романа, постоянно переносящая читателя в наши дни, помогает ему ощутить ту неразрывную связь, которая существует между погибшими и ныне живущими.