Вы хотите поговорить об этом? Психотерапевт. Ее клиенты. И правда, которую мы скрываем от других и самих себя - [38]

Потом как-то раз я позвонила в банк спермы с вопросом по поводу медицинской истории донора, и меня переключили на лаборантку по имени Кэтлин. После того как Кэтлин посмотрела записи, я начала болтать с ней и узнала, что она как раз и встречала этого конкретного донора. Я ничего не могла с собой поделать.

– Он симпатичный? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал нейтрально. Я не знала, можно ли вообще такое спрашивать.

– Ну… – Кэтлин говорила медленно, с сильным нью-йоркским акцентом. – Не сказала бы, что он непривлекательный. Но второй раз в метро я бы на него не взглянула.

После этого Кэтлин стала моим «сперм-портье», предлагая доноров и отвечая на вопросы. Я доверяла ей, потому что пока некоторые лаборантки нахваливали всех доноров – они же все-таки пытались продать сперму, – Кэтлин была честна до предела. Ее стандарты были высоки, и мои тоже, что стало проблемой, потому что никто не соответствовал нашим критериям.

Справедливости ради, казалось разумным предположить, что мой будущий ребенок хотел бы, чтобы я была придирчивой. И было несколько факторов, которые важно было учесть. Когда я находила донора, который, казалось, подходил, появлялись другие проблемы – например, его семейный анамнез не слишком хорошо сочетался с моим (рак груди до шестидесяти лет, болезни почек). Или я натыкалась на донора с идеальным здоровьем, но он вдруг оказывался двухметровым датчанином со скандинавскими чертами лица: подобный облик бросается в глаза и, возможно, заставит моего ребенка почувствовать себя неловко в семье невысоких темноволосых евреев-ашкенази. Другие доноры, казалось, тоже отличались отличным здоровьем, интеллектом, подходящей внешностью, но что-то заставляло меня пометить их красным флажком, как в случае с донором, который написал, что его любимый цвет черный, любимая книга – «Лолита», а любимый фильм – «Заводной Апельсин». Я пыталась представить, как мой ребенок изучает этот профиль и смотрит на меня, как бы говоря: «И ты выбрала этого?» Та же реакция у меня была на доноров, которые не могли писать без ошибок или правильно расставлять запятые.

Этот процесс занял три изматывающих месяца, в течение которых я начала было терять надежду на здорового донора, о котором могла бы с гордостью рассказать ребенку.

А потом – наконец-то! – нашла его.

Как-то вечером я вернулась домой поздно и обнаружила на автоответчике сообщение от Кэтлин. Она предложила мне оценить донора, которого описала как «молодого Джорджа Клуни». Она добавила, что ей особенно нравится то, что он всегда дружелюбен и приходит в банк для сдачи в хорошем настроении. Я закатила глаза. В конце концов, если ты двадцатилетний парень, который сейчас будет смотреть порно и получать оргазм (еще и получит деньги за это), почему бы тебе не быть в хорошем настроении? Но Кэйтлин прямо-таки сходила с ума по нему: у него отличное здоровье, приятная внешность, острый ум и харизматичная личность.

– Это прямо-таки полный набор, – уверенно сказала она.

Кэтлин никогда еще не говорила так восторженно, поэтому я залогинилась на сайте, чтобы взглянуть. Я кликнула на его профиль, изучила состояние здоровья, прочитала эссе, прослушала аудиоинтервью и внезапно поняла: примерно так же, как люди влюбляются с первого взгляда, я нашла Того Самого. Все в нем – его симпатии и антипатии, его чувство юмора, его интересы и ценности – ощущалось как что-то семейное. Воодушевленная, но уставшая, я решила немного поспать и уладить все детали утром. Так совпало, что следующий день был днем моего рождения, и мне всю ночь снились яркие сны о моем ребенке – казалось, восемь часов подряд. В первый раз я представила себе настоящего малыша от двух конкретных людей вместо некой расплывчатой идеи ребенка с прочерками в половине генеалогического древа.

Утром я выпрыгнула из постели, а в моей голове звучала песня «Child of Mine». С днем рождения меня! Я мечтала о ребенке последние несколько лет и, найдя донора, чувствовала себя так хорошо, что, казалось, это был лучший подарок. Направляясь к компьютеру, я улыбалась своей удаче – я действительно собиралась это сделать. Я набрала URL банка спермы, нашла донора и перечитала все снова. Я была так же уверена, как и накануне вечером, что он был Тем Самым – а это единственное, что будет иметь смысл для моего ребенка, когда он или она спросят, почему из всех возможных доноров я выбрала этого парня.

Я поместила донора в свою онлайн-корзину – прямо как книгу на Amazon – перепроверила заказ и кликнула на «Купить». У меня будет ребенок, думала я. Момент казался одновременно сюрреалистичным и грандиозным.

Пока заказ обрабатывался, я планировала свои следующие шаги: записаться на оплодотворение, купить витамины для беременных, составить список всего необходимого для ребенка, подготовить комнату. Размышляя, я заметила, что заказ слишком долго обрабатывается. Индикатор загрузки на моем экране, известный как «вращающееся колесо смерти», казалось, крутился необычно долго. Я подождала, подождала еще и, наконец, нажала кнопку «назад» на случай, если компьютер решил сломаться. Но ничего не произошло. Наконец, вращающееся колесо смерти исчезло и выскочило сообщение: