Вы будете покупать, доктор - [5]

Франклин устало поднял руку, останавливая поток хазвеевских выкриков:

— Минуточку, допустим, что эти щиты устанавливаются повсюду. Но с какой целью? Затраты капитала на единицу рекламной продукции огромны. Такие вложения бессмысленны, ибо свободных средств у населения практически нет. Некоторые из закладных и контрактов на покупку по сниженным ценам заключены на полстолетия вперед. Так что новое рекламное сражение было бы просто гибельным.

— Вот именно, док, — подхватил Хазвей. — И остался последний источник — увеличение рабочего времени. Рабочий день и так возрос до четырнадцати часов. На некоторых заводах работа по воскресеньям стала нормальным явлением. Вы представляете себе, док, семидневная рабочая неделя, и каждый день, по крайней мере, на трех работах.

Франклин покачал головой.

— Люди не выдержат такой нагрузки.

— Выдержат. За последние двадцать пять лет объем валового продукта возрос на пятьдесят процентов за счет увеличения числа рабочих часов. В конечном счете все мы будем работать круглые сутки. Семь дней в неделю.

Хазвей обнял Франклина за плечи.

— Ну, так как, док? Вы согласны со мной?

Франклин молча высвободился из его объятий. В полумиле, частично скрытая четырехэтажным корпусом госпиталя, виднелась верхняя половина одного из гигантских щитов. Монтажные рабочие все еще ползали по его перекладинам. Авиационные линии, естественно, не проходили над госпиталем, и щит, конечно, никак не мог быть связан с воздушным транспортом.

— Разве эта подпольная реклама, рассчитанная на подсознательное воздействие, не противозаконна?! Как могут профсоюзы допустить это? — сказал Франклин.

— Страх кризиса! Вы же знакомы с экономической наукой. Пока растет производительность труда, нам не грозит инфляция! Десять лет назад это достигалось лишь интенсификацией рабочего процесса, но сейчас резервы практически исчерпаны. Остается одно — больше работать. Новые доходы, а значит, увеличение потребления. Подсознательная реклама будет невиданным стимулом…

— Что вы собираетесь предпринять?

— Я не могу сказать вам этого, док, пока вы не согласитесь нести со мной равную ответственность за будущие действия.

— Звучит по-донкихотски! — заметил Франклин. — Сражаться с ветряными мельницами! Вы ведь хотите разрубить этот узел одним ударом?

— И не пытаюсь. — Хазвей вдруг привстал и открыл автомобильную дверцу. — Не думайте слишком долго, док. К тому времени, когда вы решитесь действовать, он, — Хазвей постучал пальцем себя по лбу, — уже не будет вашим.

Махнув рукой, Хазвей исчез.

По дороге домой к Франклину вернулся его обычный скептицизм. Идея подпольных действий казалась абсурдной. И все-таки аргументы Хазвея выглядели достаточно убедительными. У самого Франклина оставалось от работы лишь несколько свободных часов в неделю. Неужели придется работать еще больше?

Глядя поверх крыш мчащихся впереди машин, он насчитал уже с десяток новых больших щитов, воздвигнутых вдоль трассы, Как и говорил Хазвей, они поднимались повсюду, вздымаясь над дорогой подобно старинным парусам.

Джудит была в кухне, когда он приехал домой. Она сидела перед переносным телевизором, подвешенным над плитой.

Франклин отшвырнул ногой нераспечатанную коробку, которая загораживала вход в кухню, и поцеловал жену. Она не отрываясь смотрела на экран и, подобно машине, записывала цифры в блокнот. Приятный запах консервированных, а может быть даже натуральных, цыплят, жарившихся вместе с острыми приправами, погасил вспыхнувшее было раздражение от того, что он опять застал жену играющей в эти дурацкие торгово-арифметические игры. Франклин еще раз толкнул коробку ногой.

— А это что?

— Понятия не имею, милый. Что-нибудь всегда приходит к вечеру. Не могу же я отставать от других хозяек.

Она взглянула сквозь прозрачную дверцу духовки.

Убедившись в готовности жаркого, Джудит обернулась к мужу.

— Ты чем-то очень обеспокоен, Роберт? Трудный день?

Франклин ответил неопределенно. Часы, проведенные перед голубым экраном в надежде найти новый торговый ключ, обострили восприятие Джудит, и она вдруг почувствовала прилив сострадания к мужу.

— Ты снова разговаривал с этим сумасшедшим?

— Хазвеем? Если ты о нем, то разговаривал. Но он не такой уж сумасшедший!

Франклин вновь споткнулся о злосчастную коробку, едва не пролив содержимое рюмки.

— Черт возьми, что это за хлам? Было бы приятно узнать, что за его оплату мне придется работать в течение пятидесяти воскресений…

Он осмотрел внимательно коробку и наконец обнаружил этикетку.

— Телевизор? Джудит, разве нам нужен еще один телевизор? У нас ведь их уже три. В гостиной, столовой и один переносный. Для чего же четвертый?

— Для комнаты гостей, милый. И пожалуйста, не волнуйся так. Мы не можем переносный ставить в комнату гостей. Это неэтично. Я попытаюсь сэкономить на чем-нибудь другом, но четвертый телевизор нам крайне необходим. Во всех журналах так пишут.

Франклин раздраженно уставился на коробку.

— Если к нам приходит гость, то не собирается же он в одиночестве смотреть телевизор? Джудит, мы должны остановиться. Это ведь не дешевые вещи. Во всяком случае, покупка нового телевизора — пустая трата денег. В эфире только одна программа. И нелепо иметь четыре телевизора.