Вверх тормашками - [80]

Дать ему волю, он, без сомнения, стал бы трогать ее открыто, не беспокоясь, что кто-то заметит. И уж точно не стал бы придавать никакого значения сплетням. Но так как это имело большое значение для нее самой, он, с его сдержанностью, был воплощением благоразумия.

Вероника чувствовала, как сердце ее до краев переполняет любовь, до того сильная и всепоглощающая, что могла раньше времени свести в могилу. Этот мужчина был гораздо сложнее, нежели она знала его в постели. Внешне Куп напоминал тот тип людей, что способны сломать человеку хребет одним поворотом руки. Но он был неизменно ласков к ней и Лиззи. У него была добрая душа.

На этот раз Вероника полностью повернула голову и улыбнулась ему.

— Я люблю тебя, — прошептала она, поймав его взгляд. Она снова расцвела в улыбке, когда его тело сделалось неподвижным и в глазах появился жар. Ее изумило, что, произнеся эти слова вслух, она ни чуточки не испугалась. Возможно, их дальнейшие отношения не имели перспективы, и завтра необдуманность ее слов могла обернуться для нее новым ударом. Но сегодня она решила принять все как есть, ничего не меняя, потому что такое прекрасное чувство приходит не каждый день на неделе. Пусть хотя бы в этот единственный вечер она просто предастся ему. Не считая черного периода, сразу после смерти Денни, Марисса не помнила другого такого времени, когда она чувствовала бы себя так ужасно. Она упорно старалась — ради детей, ради Ронни с Купом — вести себя как подобает уравновешенному человеку, но это давалось с большим трудом.

О Боже, как ей тяжело! Единственным ее желанием было бить себя в грудь и кричать в голос.

Она так ждала этого вечера, с того дня как Вероника указала ей правильное направление. Проект с декорациями постепенно обретал законченный вид. Она грезила этим фестивалем, предвкушая триумф, который окупит ее тяжелый труд. Но сейчас ей хотелось только уйти домой, залезть в постель и накрыться с головой одеялом.

Из-за детей Марисса настроилась крепиться до конца вечера, чтобы не дать себе сломаться. Она еще успеет это сделать, когда уложит их спать и останется одна.

Опять одна.

Эта мысль упрочила ее решимость быстрее, чем это сделали бы десять внушительных лекций собственного сочинения. Не родился еще такой мужчина на свете, чтобы превратить Мариссу Травитс в жалкого нытика. Она подняла свой упрямый подбородок и повернулась к Веронике с Купом.

— Вы так и будете стоять здесь, пока замерзнете, как я?

— Даже больше, — сказала Вероника. — Мои ноги уже почти пять минут ничего не чувствуют.

Они стали звать детей. Марисса краем глаза заметила, как Куп быстро выдернул руку из-под пальто Вероники. Так-так. Интересно, когда у них это возобновилось? Про себя же она подумала, что Ронни так вежлива с ним исключительно из-за Лиззи.

Но сейчас выяснить последние новости не было никакой возможности. Дети уже гурьбой бежали с катка. Едва успев скинуть коньки, они стремглав помчались в зал А и тут же затеяли спор, во всяком случае, ее дети — точно.

— Мама, мы с Лиззи хотим пойти в «Кружок Ребекки». — От внезапного энтузиазма щеки Дессы сделались пунцовыми. Ее белокурые волосы светились, точно нимб, и колыхались вокруг ее головы, пока она беспокойно танцевала на месте. — Там будут платья для кукол. Так сказала Сьюзи Поссер. А ее мама в этом кружке, поэтому она должна знать. Давайте пойдем туда и выясним. Хорошо?

— Ни в коем случае! — возразил Райли. — Кукольные тряпки — это для глупцов.

— Ничего-то ты не понимаешь!

— Еще как понимаю! Пойдемте смотреть соревнования, кто больше съест пирогов. Мама, ну как ты можешь не пойти со мной? Держу пари, я запросто могу победить.

Десса показала брату язык. В ответ Райли толкнул ее. Но она не зря была дочерью своей матери, а потому немедленно дала ему отпор. Марисса укоризненно покачала головой. Потом посмотрела на Лиззи, стоявшую позади дерущихся Травитсов, ничего не требуя. Ну почему нельзя иметь хотя бы одного милого, спокойного ребенка?

— Вот что я вам скажу, — вмешался Куп, без труда оттащив Райли от его сестры. — Почему бы нам с Райли не пойти выяснить насчет соревнований с пирогами? А вы, леди, можете отправиться за одеждой для кукол. Потом все возвращаемся и встречаемся там, где проводится лотерея с теми пуховиками. Ну что? Через полчаса?

Марисса согласилась с неприличной поспешностью. Она наблюдала, как Куп, вскинув руку, обнял Райли за плечи.

— Пойдем, дружище. Посмотрим, кто съест больше всех пирогов.

— Можем поспорить, что я, — сказал Райли, когда они уходили. Марисса видела сияющее лицо сына, прежде чем их поглотила толпа. Райли смотрел на Купера с таким восхищением, словно мужчина ступает по воздуху над водой. Меньше всего ей сейчас хотелось видеть это, потому что на месте Купера с успехом мог быть Коди. Но он не хотел знать ее детей. Он скорее отгрыз бы себе руку, чем познакомился с ними. Ее убивала эта мысль.

— С тобой все нормально? — тихо спросила ее Вероника несколько минут спустя, когда девочки набросились на плоды рукоделия в палатке «Кружка Ребекки». — Ты выглядишь очень бледной.

— Никогда бы не подумала, что любовь может так ранить, Ронни. Я не помню, чтобы я так изводилась с Денни.