В конце концов мнения разделились. Некоторые предпочитали видеть здесь просто огромный американский «humbug» - дутое предприятие, на этот раз выходившее за обычные пределы, если только можно говорить о пределах человеческого легковерия. Другие думали, что предложение стоит принять всерьез. Они обращали внимание на то обстоятельство, что новая Компания не взывала к общественному кошельку. Она рассчитывала приобрести эти полночные края на собственные средства. Для наполнения своей кассы она вовсе не собиралась вытягивать из простаков доллары, банкноты, золото и серебро. Ничего подобного! Она хотела заплатить за околополярную недвижимость своими деньгами.
Людям расчетливым казалось, что Компании следовало бы, опираясь на «право первого захватившего», просто вступить во владение страной, не устраивая аукциона. Но в том-то и была вся трудность: доступ к полюсу, видимо, по сей день закрыт для человека. И на случай, если Соединенные Штаты приобрели бы эту страну, концессионеры хотели иметь контракт по всей форме, чтобы потом никто не оспаривал их прав. Несправедливо было бы порицать их за это. Они действовали предусмотрительно: поскольку в таком деле обычно заключается договор, законные предосторожности не были лишними.
Между прочим, в объявлении была оговорка, относившаяся к возможным в будущем случайностям. Эта оговорка давала повод для различных толкований, так как точный ее смысл ускользал даже от самых хитроумных людей. Она гласила, что «право собственности не может быть отменено в силу давности, даже если произойдут какие-либо перемены в географическом или метеорологическом состоянии земного шара».
Что означали эти слова? Какая случайность имелась в виду? Как могла земля подвергнуться таким изменениям, которые отразились бы на географических и метеорологических условиях территории, поступавшей в продажу?
«Наверное, - говорили некоторые дальновидные люди, - здесь что-то кроется!»
Посыпались различные толкования: одни упражняли свою прозорливость, другие тешили свое любопытство.
Филадельфийская газета «Гросбух» тотчас же опубликовала следующую шутливую заметку:
«Будущие покупатели арктических стран, очевидно, узнали о предстоящем и точно высчитанном столкновении Земли с некоей кометой, обладающей твердым ядром, причем удар вызовет географические и метеорологические изменения; это, вероятно, и имеет в виду вышеуказанная оговорка».
Фраза была длинновата, как это и надлежит фразе, которая претендует на научность, и, однако, она ничего не разъясняла. Кроме того, люди рассудительные не могли поверить в возможность столкновения с подобной кометой. И трудно было допустить, чтобы концессионеры беспокоились о такой маловероятной случайности.
«Может быть, - писала ново-орлеанская газета «Дельта», - новая Компания воображает, что предварение равноденствий[5] когда-нибудь приведет к переменам, благоприятным для эксплуатации арктических владений?»
«А почему бы и нет? Ведь это явление изменяет параллелизм осей земного шара», - замечал «Гамбургский корреспондент».
«В самом деле, - писало парижское «Научное обозрение», - Адемар в своей книге «Возмущение океанов» допускает, что предварение равноденствий в соединении с вековым перемещением большой оси земной орбиты может в конце концов воздействовать на среднюю температуру различных точек земного шара и повлиять на количество льдов, скопившихся у его полюсов».
«Это еще не доказано, - возражало «Эдинбургское обозрение». - И даже если бы так случилось, то ведь потребовался бы срок в двенадцать тысяч лет, чтобы в результате вышеуказанного феномена Вега стала нашей Полярной звездой и чтобы в арктических областях произошли климатические изменения».
«Ну что же, - подхватывал копенгагенский «День», - через двенадцать тысяч лет мы и вложим в это дело свои капиталы, а до той поры - ни кроны!»
Во всяком случае, хотя «Научное обозрение» и имело основания ссылаться на Адемара, Арктическая промышленная компания едва ли возлагала надежды на перемены, которые сулило предварение равноденствий.
Так никто и не разобрался ни в том, что значила эта оговорка в знаменитом объявлении, ни в том, какие будущие космические изменения она имела в виду.
Повидимому, для выяснения достаточно было бы обратиться в правление новой Компании, в частности, к ее председателю. Но никто не знал ее председателя! Не знали также ни секретаря, ни членов вышеназванного правления. Не знали даже, от кого исходило объявление. В редакцию «Нью-Йорк геральд» его доставил некто Уильям С. Форстер из Балтиморы, почтенный владелец складов трески и агент торгового дома «Ардринель и К>о» в Ньюфаундленде - лицо, очевидно, подставное. А он был так же нем, как все то, что хранилось в его складах, и самые любопытные, самые ловкие репортеры не могли ничего из него выудить. Словом, Арктическая промышленная компания оказалась настолько анонимной, что никому не удалось выведать ни одного имени. Вот это уж действительно предел анонимности!
Хотя учредители нового коммерческого предприятия упорно хранили свои имена в глубокой тайне, зато их цель была точно и ясно указана в объявлении, которое обошло весь мир.
