Введение в марксистскую философию - [14]
Как были открыты законы развития?
Знание о том, что все в мире движется, издавна вызывало у мыслящего человека вопросы. Откуда берется это движение? Было ли оно когда-то и каким-нибудь образом вызвано первотолчком, перводвигателем (богом)? Или же внемировое божественное существо постоянно вторгается в ход вещей, чтобы поддерживать мир в движении? А может, движение является неотъемлемым свойством вечно существующего мира и поэтому несотворимо и неразрушимо? (Именно так понимает дело марксизм, что следует из процитированных выше слов Ф. Энгельса.)
И далее: раз все развивается, то как, в какой форме происходит развитие? Имеет ли оно определенную направленность, или же сталкивающиеся друг с другом движения препятствуют тому, чтобы развитие приняло какое-то направление?
Когда человеческое познание от суеверных форм истолкования мира поднялось до его научного объяснения, то оказалось, что в движении существует известная упорядоченность. Упорядоченно двигаются звезды. Времена года следуют друг за другом в определенном порядке. Вода всегда течет под гору. Когда развивается растение, почка всегда предшествует цветку и т. д. Между вещами и явлениями явно имеют место определенные существенные взаимосвязи, отмеченные признаком повторяемости. Такие взаимосвязи мы называем законами. Их познание впервые позволяет ориентироваться в непрерывно совершающихся процессах. Итак, люди ставили вопрос об основании подобной упорядоченности, о причинах последовательности событий, о законах развития.
Древнегреческий философ Гераклит (ок. 544 — ок. 483 до н. э.) высказал мнение, что мир подобен вечно возгорающемуся и погасающему огню. В мире «все течет», и невозможно два раза войти в одну и ту же реку, потому что она уже успела измениться. На вопрос о том, почему все развивается, Гераклит отвечал: «Борьба — отец всего и всему царь». Из взаимного воздействия различных противоположных сил, сторон, свойств вещей проистекает их изменение, их развитие.
Такое объяснение движения и развития, исходящее из единства и взаимодействия противоположных условий, сторон, черт, сил, называют диалектикой. Первоначально это пришедшее из греческого языка слово означало «искусство беседы», умение посредством аргументов и контраргументов, борьбы мнений прийти к правильному пониманию. Так, Платон (428/427 — 348/347 до н. э.), другой великий древнегреческий философ, изложил свои воззрения в виде дискуссии, диалогов между различными людьми. Слово «диалектика» претерпело затем изменение своего смысла и сегодня означает учение о противоречиях, о борьбе противоборствующих моментов в самих вещах, как движущей силе, источнике их движения.
Великие образцы диалектического мышления можно найти в трудах мыслителей и древности, и средних веков, и нового времени. Среди диалектиков нового времени прежде всего следует назвать великого немецкого философа Георга Вильгельма Фридриха Гегеля (1770— 1831), труды которого сыграли большую роль в формировании философии марксизма
Для Гегеля противоречие, единство и борьба противоборствующих сторон были движущей силой развития. Он впервые открыл закономерность, показывающую, каким образом совершается развитие и какой закон придает ему направленность. Впрочем, Гегель в философии был идеалистом. Он полагал, что не природа является основой и творцом бытия, а дух (внемировой дух, подобный богу). Следовательно, то, что движется,— это, по его мнению, дух, а не природа.
Маркс и Энгельс подвергли критике идеалистическую оболочку гегелевской диалектики, раскрыли и исследовали движение там, где оно действительно происходит: в природе и в обществе. Движение нашего духа представляет собой не что иное, как отражение действительного движения, и поэтому оно происходит в соответствии с этими диалектическими законами действительности — в той мере, в какой наше сознание правиль- но отражает мир. Таково основное положение материалистической диалектики.
Знание диалектических законов действительности составляет условие правильного предсказания будущего развития, а значит, правильного планирования наших действий. Каждая отдельная наука в своей предметной области исследования прилагает усилия к познанию этих законов. В мире, однако, имеется бесконечно много вещей, явлений и соответствующих процессов разпития. В каком же направлении происходит движение и развитие? Для решения этого вопроса было недостаточно создать учение о развитии в какой-нибудь специальной области науки, для его решения необходима разработка всеобщего, то есть философского, учения о развитии. Следует выяснить, есть ли нечто общее между частными закономерностями развития бесконечно многих вещей и явлений мира, имеются ли общие черты в этих закономерностях, способны ли мы понять и сформулировать общие закономерности развития материального мира.
Материальный мир, однако, состоит не только из отдельных, обособленных вещей, но представляет собой единство. Все вещи и явления мира связаны между собой. Относительно живой материи это показала дарвиновская теория происхождения видов, о которой мы поговорим позже. Наука сегодня уже не сомневается в том, что жизнь возникла на базе неживой природы. Очевидно также, что существует взаимосвязь между развитием нашей планеты и солнечной системой в целом. Короче говоря, все вещи и явления мира связаны между собой. Ничто не существует само по себе. Всякая вещь, всякое явление обусловлено другою вещью, другим явлением и может быть понято, только исходя из его существенных взаимосвязей. Особое ударение сделано здесь на слове «существенные». Ибо не все взаимосвязи однородны и имеют одинаковое значение. Взаимосвязи, далее, не сводятся лишь к упорядоченным отношениям (структурам); вещи и явления зависят друг от друга также в эволюционно-историческом плане. «В том обстоятельстве, что эти тела находятся во взаимной связи, уже заключено то, что они воздействуют друг на друга, и это их взаимное воздействие друг на друга и есть именно движение»1 ,— писал Ф. Энгельс.
В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого.
Опубликовано в журнале: «Звезда» 2017, №11 Михаил Эпштейн Эти размышления не претендуют на какую-либо научную строгость. Они субъективны, как и сама мораль, которая есть область не только личного долженствования, но и возмущенной совести. Эти заметки и продиктованы вопрошанием и недоумением по поводу таких казусов, когда морально ясные критерии добра и зла оказываются размытыми или даже перевернутыми.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Эстетика в кризисе. И потому особо нуждается в самопознании. В чем специфика эстетики как науки? В чем причина ее современного кризиса? Какова его предыстория? И какой возможен выход из него? На эти вопросы и пытается ответить данная работа доктора философских наук, профессора И.В.Малышева, ориентированная на специалистов: эстетиков, философов, культурологов.
Данное издание стало результатом применения новейшей методологии, разработанной представителями санкт-петербургской школы философии культуры. В монографии анализируются наиболее существенные последствия эпохи Просвещения. Авторы раскрывают механизмы включения в код глобализации прагматических установок, губительных для развития культуры. Отдельное внимание уделяется роли США и Запада в целом в процессах модернизации. Критический взгляд на нынешнее состояние основных социальных институтов современного мира указывает на неизбежность кардинальных трансформаций неустойчивого миропорядка.
Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.