Вуали Фредегонды - [9]
Уаба и Старшая остались позади всех. Ступая по снегу босиком, прижавшиеся друг к другу и обе укрытые лишь одним шерстяным плащом, они были в числе последних. Однако аббат в сопровождении двух стражников преградил им дорогу:
— А вы останьтесь.
К полудню в городке воцарилась тишина. На улицах не было видно ни одной живой души, кроме франкских солдат. Все не покидали домов, даже те, кому было не в чем себя упрекнуть, словно бы новое внезапное вмешательство аббата или командира франков могло в одно мгновение нарушить это хрупкое спокойствие. Да и к тому же была зима — время, когда делать особо нечего. Прясть шерсть, чесать пеньку, задавать корм свиньям, чинить одежду — вот пожалуй и все. В другой день мужчины могли отправиться рыбачить на пруды близ Суассона, в шести лье отсюда, ставить силки или собирать хворост, но только не сегодня. Страх в сердцах местных жителей был все еще силен.
Суд на холме прошел очень быстро — никто не захотел ничего сказать в защиту Уабы и ее подопечной. Обеих приговорили к рабству. Претекстат, освободивший всех остальных, по сути, возложил весь груз вины на двух женщин. Наряду с этим он лишил Жерара возможности получить существенную прибыль в виде части выкупа,[11] но надеялся, что обе рабыни будут для него достаточной наградой.
Уаба и Старшая были обвинены в том, что навели чары на остальных и обманом завлекли их в пещеру сатурналий. По закону салических франков это считалось святотатством и могло быть прощено только за выкуп размером в две с половиной тысячи денье, шестьдесят два с половиной золотых су,[12] — это была огромная сумма, которую несчастные конечно же не могли заплатить. Дело было решено быстро. Чтобы еще усилить наказание, был послан военный отряд сжечь селение Бальма и завалить камнями вход в пещеру.
Спускаясь с холма, аббат чувствовал себя неуютно под взглядами Жерара и его подчиненных. Обе женщины, конечно, могли развлечь сотника, по крайней мере время зимы, но была и еще одна, самая младшая из всех — та, которую Арнульф отвел в комнату аббата по его собственному распоряжению… Претекстат ускорил шаги и, поскользнувшись, едва не упал в жидкую грязь, утратив тем самым некоторую часть своего достоинства, которое так старался поддерживать. До бревенчатого палисада, огораживающего небольшую крепость Жерара, аббат добрался почти бегом Он миновал стражников у ворот, опустив голову, и вошел в крепость, не сбавляя шагу. Лишь оказавшись в спасительном укрытии каменных стен, он остановился, чтобы перевести дыхание, и расстегнул плащ, отяжелевший от мокрого снега Здесь было хоть немного теплее, чем на улице, и от его одежды начал подниматься пар, а на полу образовалась грязноватая лужа Аббата бил озноб, и от холода и усталости он никак не мог собраться с мыслями. Недавний суд можно было, конечно, считать победой, как над языческими верованиями жителей убогой деревушки, так и над мирской властью — что наверняка обрадует епископа Но эта полуголая девчонка у него в комнате. Несомненно, это было ошибкой. Почему он не оставил ее ночевать в караульной, среди стражников? По крайней мере, тогда он мог бы спокойно выспаться в своей кровати и сейчас не чувствовал бы себя таким разбитым.
Он всполошил двух окоченевших женщин, дрожавших под одним тонким плащом на ветру, обдувавшем вершину холма со всех сторон. Они тоже были накрашены, как и девочка, и младшая из двух чем-то походила на нее. Должно быть, его первая интуитивная догадка была верной. Несмотря на свой возраст и кажущуюся невинность, это наверняка была meretrix,[13] шлюха из языческого лупанария,[14] творившая нечестивые обряды. Вот кого они спасли благодаря этому болвану Арнульфу! Battationes, saltationes out coratdas auf cantica diabolica…[15] Он медленно, почти против воли пошел по коридору. Стражник, которому он велел оставаться у дверей своей комнаты, был по-прежнему на посту. Девчонка наверняка еще спала.
— Благодарю, — пробормотал он, обращаясь к франку и пытаясь улыбнуться. — Можешь идти.
Стражник кивнул, пробормотал что-то — аббат даже не пытался разобрать его слов — и медленными шагами удалился в сумрак коридора Претекстат подождал еще немного и вошел в комнату.
Девочка была здесь. Завернувшись в холщовую простыню, с голыми ногами, она сидела перед очагом Увидев его, она вздрогнула.
Заметив ее испуганный взгляд, молодой священник ощутил неловкость, почти досаду. Он снял промокший плащ, сел на деревянный дорожный сундук, в котором хранилось все его имущество, и принялся стаскивать сапоги.
— Как тебя зовут? — спросил он, не поднимая на нее глаз.
— Geneta imi.[16]
Аббат с трудом стянул один сапог, задубевший от холода и сырости, и, облегченно вздохнув, наконец осмелился взглянуть на нее. Длинные черные волосы спадали на плечи, наполовину закрывая скрещенные на груди руки. Кожа у нее была белее снега, а зеленые глаза казались бездонными. Она не нашла, во что одеться, и, вероятно, не осмелилась ни у кого попросить найти ей одежду. Но, по крайней мере, она стерла краску с лица Так она выглядела еще красивее. Под простыней на ней ничего не было.
Знаменитый роман современного французского писателя, впервые изданный на родине автора в 1998 году и впоследствии неоднократно переиздававшийся.Эта книга рассказывает о последних временах эльфов — красивых, изящных созданий с голубоватой кожей, которые могли подчинять себе темные силы природы, — начавшихся с момента встречи рыцаря Утера (отца будущего короля Артура) и Ллиэн, королевы эльфов. Это история предательства и разрушения мира, отчаянной борьбы и невозможной любви."Сумерки эльфов" — это первая книга фэнтези-трилогии Ж.
Мир, разделенный до того между гномами, монстрами, эльфами и людьми, потерял равновесие с тех пор, как последние отобрали у гномов их талисман – легендарный меч Экскалибур. Разрываясь между своей супругой христианкой Игрейной и королевой эльфов Ллиэн, король Утер принял решение вернуть священный меч и таким образом установить прежний порядок.Вот тогда монстры и захватили королевство Логр и разбили своих разобщенных противников. Ослабевшие и запуганные, люди вновь повернулись к эльфам, надеясь, что лесной народ придет им на помощь…«Час эльфов» – завершающий роман «эльфийской» фэнтези-трилогии современного французского писателя Жана-Луи Фетжена.
Неспокойно стало в королевстве эльфов. Злобные черные волки рыщут по лесам и равнинам. Говорят, это посланцы властелина Черных Земель — Того-кого-нельзя-называть. Его армия с каждым днем набирает мощь, угрожая свободным народам. В воздухе витает предчувствие войны… Чтобы дать отпор воинам Тьмы, люди, эльфы и карлики должны преодолеть вековую вражду и стать союзниками. Только сражаясь плечом к плечу, они смогут одержать победу! Но кому под силу их объединить? .
Мир погрузился в хаос, когда люди уничтожили последнее королевство гномов. Одни только эльфы могли бы им противостоять, но они вернулись в свои огромные лесные владения, не сознавая, что теперь им также грозит опасность.Чтобы помешать герцогу Горлуа распространить господство людей по всей земле, опираясь на христианскую веру, волшебник Мерлин помогает рыцарю Утеру, возлюбленному Ллиэн, королевы эльфов.Осененный магической властью Ллиэн, Утер становится Пендрагоном – величайшим воином из всех народов, и отныне в его силах восстановить древний миропорядок.
Новый роман современного французского писателя, изданный на родине автора в 2007 г., своеобразно стилизован им под средневековую летопись. Ж.-А. Фетжен, словно бы нарочно, устраняется от, какой бы то ни было, оценки событий. Однако, именно при таком авторском подходе, «без гнева и пристрастия», описываемые реалии далекого прошлого производят гораздо более сильное впечатление. Атмосфера эпохи передана писателем очень ярко и органично, а события перемежаются воспоминаниями главной героини, которая перед смертью пишет нечто вроде исповеди.«Слезы Брунхильды» — второй роман дилогии «Пурпурные королевы».
Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.
Это исповедь умирающего священника – отца Прохора, жизнь которого наполнена трагическими событиями. Искренне веря в Бога, он помогал людям, строил церковь, вместе с сербскими крестьянами делил радости и беды трудного XX века. Главными испытаниями его жизни стали страдания в концлагерях во время Первой и Второй мировых войн, в тюрьме в послевоенной Югославии. Хотя книга отображает трудную жизнь сербского народа на протяжении ста лет вплоть до сегодняшнего дня, она наполнена оптимизмом, верой в добро и в силу духа Человека.
В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.
В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.
Действие романа охватывает период с начала 1830-х годов до начала XX века. В центре – судьба вымышленного французского историка, приблизившегося больше, чем другие его современники, к идее истории как реконструкции прошлого, а не как описания событий. Главный герой, Фредерик Декарт, потомок гугенотов из Ла-Рошели и волей случая однофамилец великого французского философа, с юности мечтает быть только ученым. Сосредоточившись на этой цели, он делает успешную научную карьеру. Но затем он оказывается втянут в события политической и общественной жизни Франции.
Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.