Второй встречный - [71]

— Так а жить в тех домах хоть можно? — Подал голос Хойгер. — Или там тоже пусто, а у тебя тоже все в грамотке записано?

— Жить можно. Пыль только чуток обмести, отмыть. А добра там, конечно, нет. — Староста объяснял нам, словно удивлялся, что мы таких простых вещей не понимаем. — Что хозяева прежние не взяли, я людям велел разобрать.

— Не пропадать же добру! — Продолжили мы хором.

Старик покосился на нас, покачал головой, но ничего не сказал Надеюсь, хоть не обиделся. Если быть честной, на его месте я бы сделала то же самое. Чем годами хранить бесхозное добро, не лучше ли помочь нуждающимся? Хозяин добра то ли объявится когда-нибудь, то ли нет, а помощь нужна порой здесь и сейчас.

— Тогда пошли скорее. — Заторопился Арвид. — До ночи надо всех разместить под крышей.

Глава четвертая: Обустройство

Уже не отвлекаясь на разглядывание окрестностей мы вернулись в село. По дороге Вит рассказывал, что всего домов в селе шестнадцать, но только в девяти из них живут семьи. И еще есть три хутора, но один из них уже несколько лет пустует, а на другом осталось шестеро людей, и тех он собирался к земле забрать в деревню.

— А что так? Не тянут работу? — Спросил Арвид заинтересованно. Я тоже прислушалась, потому что мне было интересно, что может заставить людей уйти со своего хозяйства.

— Да некому там особо тянуть. — Староста тяжело вздохнул. — Сама-то хозяйка — давно уже не молодуха, работница из нее та еще. А еще дочка при ней вдовая. А этой зимой сына в лесу деревом придавило, нога неправильно срослась. Вот и выходит, что на шестеро ртов — две бабы и один работник, да и тот калека. Не протянут они зиму сами. А в селе уж как-нибудь… Жалко их. Да и родня дальняя.

— А почему дома пустыми стоят? — Поинтересовался, в свою очередь, Хойгер. — Расселил бы молодежь. У самого, смотрю, два сына женатых уже. Зачем при себе держишь, если дома пустуют?

— Дом большой, нам не тесно. Вместе работу тянуть сподручнее. А зима придет, все же один дом протопить проще. Леса господские на дрова рубить не велено, только сухостой. А если мы все общинный лес рубить начнем, много ли от него останется?

— Разумно. — Согласился мой муж. Я тоже не удержалась, одобрительно кивнув.

В родительском доме у нас с Ирмгард по праву старших была своя, девичья комната. Но зимой, когда наступали холода, а пронзительный ветер задувал в любую щель, мы перебирались спать в комнату к девочкам. А нашу комнату просто закрывали, чтоб зря не тратить дрова. Вот только не верится мне, что сыновья и невестки старосты рассуждают именно так. Но это уже их семейное дело, сами разберутся.

— Так, ладно, — Арвид резко сменил тон на деловой, когда мы вышли на окруженную домами площадь. — Показывай, какие дома пустуют. Начинай с тех, что получше. Один нужен мне для Марьяны с детьми, вдовы той, что ты вчера к какой-то старухе ночевать отправил. Еще один — для нас с женой. Пока господский дом до ума доведем, не зимовать же в гостях.

— Так а зачем вдове целый дом? Пусть у Ружки и остается. — Пожал плечами староста.

— Дом у той справный, сам с сыновьями прошлой осенью подновлял. Семьи нет, сама бабка живет. Будет ей и помощь, и наследники. А одной бабе с детьми на новом месте зимовать тяжко будет. Ружа — она баба толковая, зря не обидит.

— Добро, потом посмотрим. Заодно, спросим у Марьяны, чего хочет она. А пока ничего лучше я ей все равно предложить не могу.

— Тилль! — Это уже Арвид обратился к своему другу и заместителю. — Распорядись, чтобы повозку Марьяны подогнали к двору, — как ее там? — старой Ружки. Пусть ребята посмотрят, все ли там в порядке и если ли куда спрятать добро и коней. Похоже, ночь будет веселая, с улицы надо все убрать.

Мы наскоро осмотрели три пустующих дома. Один из них выглядел настолько старым, что того и гляди развалится. При виде его Арвид только покачал головой и велел старосте побыстрее присмотреть для этого дома кого-нибудь из молодых семейных мужиков, желательно, рукастых.

Следующий дом, построенный на четыре сволока, как и старостин, когда-то должен был выглядеть зажиточным. Толстые балки были любовно украшены резьбой и росписью, хотя последнюю давно никто не подновлял. Некоторые краски почти стерлись, оставляя на своем месте только тень от былых заветов и узоров. Переглянувшись, мы с Арвидом вошли вовнутрь.

В доме было пусто и пыльно. Видно было, что все, представляющее хоть какую-то ценность, давно было отсюда вынесено и вывезено. Хорошо, хоть плиту с печи не сняли. Но, тем не менее, половицы под ногами были крепкими, ставни на окнах держались прочно, а на потолке не было заметно пятен сырости, хотя осенние дожди прошли уже не один раз.

— Годится? — Спросил меня муж.

— Годится. — Ответила я. — Печь бы посмотреть, в порядке ли. И ведро какое-нибудь с тряпками. Если до вечера навести тут порядок. То можно будет и ночевать. Только спать тут все равно не на чем.

— Это поправимо. — Арвид повернулся к старосте и сказал. — Этот дом будет для нас. Есть еще такой же, чтобы жить сразу можно было?

— Есть. Только поменьше.

— Тогда веди. Остальные досмотрим потом, сегодня многое успеть надо.