Второй удар гонга. Врата судьбы - [120]

— Но видеть-то нам никто не мешал, — заметила Таппенс. — Это было нечто. Но если ты помнишь, ему не понравилось, что Кембридж победил.

— По-видимому, — пошутил Томми, — он окончил Оксфордский университет для собак.

Ганнибал оставил Таппенс и, подойдя к хозяину, благодарно замахал хвостом.

— Ему понравилось то, что ты сказал, — сказала Таппенс, — так что это вполне может быть правдой. Но я лично, — добавила она, — считаю, что он учился в Открытом университете для собак.

— И чему же он там учился? — поинтересовался Томми с улыбкой.

— Основным предметом там было обращение с костями.

— А ты его хорошо знаешь.

— Конечно, — ответила Таппенс. — Знаешь, однажды Альберт, хоть это и было Не очень умно с его стороны, дал ему целую бедренную кость барана. Сначала я обнаружила его в гостиной, где он пытался запихнуть ее под подушку, так что мне пришлось выгнать его в сад и закрыть за ним дверь. А когда я посмотрела в окно, то он уже приближался к клумбе, на которой у меня росли гладиолусы. Так что кость он аккуратно захоронил именно там. Знаешь, он всегда очень аккуратно обращается с костями. Никогда не пытается их съесть и откладывает на черный день.

— А он когда-нибудь выкапывает их снова? — спросил Кларенс, заинтересованный этим рассказом.

— Думаю, что да, — ответила Таппенс. — Причем делает это тогда, когда они успевают протухнуть, так что лучше им было бы оставаться в земле.

— А наша собака не любит собачьи бисквиты, — рассказал в свою очередь Кларенс.

— Он, наверное, оставляет их на тарелке, — решила Таппенс, — съев предварительно все мясо.

— A вот человеческий бисквитный торт — это наш пес просто обожает, — продолжил Кларенс.

Ганнибал принюхался к трофею, который только что достали из недр Кембриджа. Неожиданно он развернулся и громко залаял.

— Надо посмотреть, кто это там снаружи, — сказала Таппенс. — Может быть, садовник? Кто-то не так давно говорил мне — кажется, это была миссис Херринг, — что знает пожилого мужчину, который в свое время был очень хорошим садовником, а сейчас берется за временную работу.

Томми открыл дверь и вышел на улицу. Ганнибал проследовал за ним.

— Здесь никого нет! — крикнул Томми.

Пес залаял. Сначала он рычал, а потом стал лаять все громче и громче.

— Он думает, что в зарослях кортадерии кто-то или что-то прячется, — решил Томми. — Может быть, кто-то откапывает одну из его костей. А может быть, он почуял кролика… Ганнибал полный дурак во всем, что касается кроликов. Его надо долго науськивать, прежде чем он бросится в погоню. Создается впечатление, что он испытывает к ним слабость. А вот на голубей и больших птиц охотится с удовольствием. К счастью, ему никогда не удается их поймать.

Теперь Ганнибал обнюхивал заросли травы. Он опять сначала зарычал, а потом громко залаял. В промежутках между лаем пес поворачивал голову в сторону Томми.

— Скорее всего, там кошка, — решил тот. — Мы знаем, как он ведет себя, если думает, что где-то неподалеку появилась кошка. Сюда иногда приходит большая черная кошка в сопровождении совсем маленькой. Ее мы называем просто Киской.

— Это та, которая вечно лезет в дом, — заметила Таппенс. — Она, кажется, может проникнуть в самое маленькое отверстие… Прекрати, Ганнибал. Иди сюда.

Ганнибал услышал хозяйку и повернул голову, демонстрируя всем своим видом, что находится в ярости. Он посмотрел на Таппенс, отступил на несколько шагов и, вновь повернувшись к зарослям кортадерии, яростно залаял.

— Что-то его беспокоит, — сказал Томми. — Ко мне, Ганнибал!

Пес отряхнулся, покачал головой, посмотрел сначала на Томми, потом на Таппенс и с яростным лаем бросился в заросли кортадерии.

Неожиданно оттуда раздались два выстрела.

— Черт возьми! — воскликнула миссис Бересфорд. — Кто-то охотится на кроликов!

— Назад. Все назад в Кэй-Кэй! Скорее, Таппенс, — велел Томми.

Что-то просвистело рядом с его ухом. Ганнибал, теперь уже не на шутку встревоженный, кругами носился в зарослях травы. Томми бросился за ним, крикнув:

— Он за кем-то гонится! За кем-то, кто бежит вниз по холму. Бежит как сумасшедший!

— И кто это? Или что? — спросила Таппенс.

— С тобой всё в порядке, Таппенс?

— Нет, не всё, — ответила женщина. — Что-то… что-то ударило меня вот сюда, чуть ниже плеча. Что… что это было?

— В нас кто-то стрелял. Кто-то, кто прятался в гуще кортадерии.

— Кто-то, кто следил за тем, что мы делали, — предположила Таппенс. — Наверное, именно так, как ты думаешь?

— Наверное, это ирландцы, — с надеждой в голосе предположил Кларенс. — ИРА, знаете ли. Они хотели взорвать это место к чертовой матери.

— Мне кажется, что в политическом смысле эта деревня ничего из себя не представляет, — решила Таппенс.

— В, дом, — приказал Томми. — Скорее. Пошли, Кларенс. Тебе лучше пойти с нами.

— А вы уверены, что ваша собака меня не укусит? — неуверенно спросил парень.

— Уверен, — ответил Томми. — Мне кажется, что сейчас он занят совсем другим.

Они только повернули за угол и направились к боковой двери, когда перед ними неожиданно возник Ганнибал. Он мчался вверх по холму, поэтому сильно задыхался. Пес заговорил с Томми на своем собачьем языке. Он подошел к нему, встряхнулся, дотронулся лапой до его брюк и попытался потащить его в том направлении, откуда только что прибежал.