Второй Шанс - [10]

Только я расслабился, как вдруг за стеной послышалась возня, звук падения и стон. Что тут делает Рей?! С её ранами ей в реанимации лежать надо, а не в заброшке жить! Не дай боги что-то не так, так ведь и скорая не приедет! Ускорившись до максимума, скатываюсь с кровати, хватаю кусок арматуры и выбегаю в коридор. Ноги скользят по линолеуму, уставшие за день мышцы едва слушаются, но я стараюсь успеть как можно быстрее: если что-то случилось, чем раньше оказана помощь, тем больше шанс, что всё будет хорошо. Дверь в соседнюю квартиру была открыта, а потому через мгновенье я уже был в квартире у Аянами. Девушка лежала возле кровати, держась здоровой рукой за спинку, а её обычная школьная форма была небрежно брошена на пол. На Рей были надеты только длинные белые носочки, подчеркивающие стройные ножки, и бинты, которые едва прикрывали грудь. Хозяйка квартиры медленно начала поднимать голову, даже слишком медленно. Осознаю, что это из-за ускорения и перестаю накачивать себя энергией. Всё вокруг перестает напоминать запущенный на половине скорости черно-белый кинофильм. А тем временем предательский мозг подмечает все детали внешности, вырезая в памяти все изгибы и складочки её наготы. А ещё синий — её натуральный цвет волос. Какие только глупые мысли приходят в голову в такие моменты… В обычно бесстрастном голосе хозяйки едва заметные нотки удивления:

— Что вы делаете в моей квартире, пилот Икари? Вы хотите любоваться мной как Командующий Икари? — только после её реплики осознаю, что рванул к ней в чём мать родила: из одежды на мне только гордость и кусок ржавой арматуры, кою к одежде причислить — согрешить против здравого смысла.

— Нет, Аянами. Я услышал стон и падение, и прибежал помочь. Если я тебе мешаю, или неприятен — могу уйти. — чёрт, как неловко вышло. Хотя она очень красивая, даже в столь плачевном состоянии… Хорошо, что я могу себя контролировать…

— Мне требуется помощь в перевязке: функциональность тела снижена из-за ранений. — я ещё никогда не испытывал столь странной смеси из жалости, желания и нежности. Интересно, это вообще нормально в такой ситуации?

— Я готов тебе помочь. — мне всё равно делать нечего, я и потом пиццу доем.

— Перевязочный материал и препараты в коробке, инструкция по уходу за повреждениями там же.

Аккуратно беру Рей на руки и сажаю на край кровати: так будет удобнее и ей, и мне. После чего беру коробку, формирую на указательном пальце лезвие и срезаю скотч. Внутри обнаруживаются два рулона эластичного бинта для ребер, стерильный бинт, несколько стерильных ватных тампонов, антисептик для обработки рук, шесть пронумерованных белых коробок и листок с инструкцией, отпечатанный на ч/б принтере. Офигенная аптечка: ни названий препаратов, ни дозировок, ни побочных эффектов — ничего лишнего. Они что, на Рей ещё и лекарства испытывают? По принципу «загнётся да и хер с ней: у нас ещё блядский аквариум маленьких синеволосых девочек»?!

Успокаиваюсь и иду мыть руки, обрабатываю антисептиком и начинаю процедуру. Первым делом расстегиваю застёжки эластичного бинта и начинаю аккуратно его сматывать, постепенно обнажая поражённые участки, смазывая мазью из первого тюбика присохшие к ранам тампоны. Её левый бок — сплошная гематома, есть несколько ожогов, но их общая площадь невелика. Очередной оборот бинта открывает рану от пули, зашитую кетгутовыми нитями, и маленькую упругую грудь с аккуратными розовато-коричневыми сосками. Дав сам себе пенделя и пообещав, что не в последний раз вижу обнажённое женское тело, продолжаю дальше: мазь из первого тюбика уже размягчила корку подсохшей крови и старые тампоны можно было удалять. Аккуратно цепляю один пальцами, подавляя боль раненой девушки, и тяну на себя кусок ваты, закрывающий рану. Предавшись своим мыслям, теряю концентрацию, и боль возвращается: Рей дёргается, её тело напрягается под моими пальцами, а я ещё раз напоминаю себе, что это не прелюдия, а перевязка. Первый тампон отходит без особого труда и почти не причинив боли, я ожидал худшего. Смазываю рану мазью из второго тюбика и накладываю новый тампон, остальные два идут легче. Шепчу на ушко успокаивающий бред, пока обрабатываю рану от пули. Девушка настолько удивлена, что мне почти не приходится подавлять боль в ранах: Рей настолько заинтересована в происходящем, что просто её не замечает. Спрей, оказавшийся в коробке номер три, следовало распылить на гематомы, что я и сделал. Подождав, пока он впитается, я втер из баночки под четвертым номером крем по всей поверхности гематом и нежно, но туго забинтовал повреждённую грудную клетку.

Снова вымыв с мылом руки, как было сказано в инструкции, я обработал их антисептиком, после чего снял повязку со второго глаза. Предварительно очистив покрасневший глазик от выделений, закапал капли из предпоследней упаковки, после чего забинтовал глаз заново и аккуратно сложил все средства обратно в коробку. Крем из оставшегося тюбика я намазал на сложенный в несколько слоёв бинт и привязал его к ожогу на бедре. Завязав бинт бантиком спереди, я улыбнулся девочке:

— Всё, Аянами, я закончил перевязку, — взбить ей подушку и поправить постель это не так уж и сложно для меня, а всё же девушке будет гораздо комфортнее отдыхать. Воспользовавшись ее замешательством, позволяю себе немного хулиганства: аккуратно толкаю Рей назад, придерживая за шею и укладываю на кровать. Укрыв сверху одеялом, возвращаюсь к себе.