Второй медовый месяц - [43]
Мэтью перевел взгляд на кровать:
— За семь лет я отвык от узких кроватей.
Рассел прошел по комнате и обнял сына за плечи.
— Мэтью, дружище… Бедняга…
Тот вынырнул из-под отцовской руки.
— Поверь, я благодарен…
— Знаю.
— Просто чувствую себя… словно с треском провалился…
— Напрасно. Вам сейчас живется труднее.
— Правда?
— Думаю, да. Нас душило отсутствие выбора, а у вас слишком много забот.
Мэтью оглядел комнату.
Рассел мягко добавил:
— Тебе не хочется жить здесь…
— Я думал, свыкнусь.
— Может, это ненадолго. Ведь у тебя есть работа. Мэтью кивнул и поморщился.
— Жилье в складчину…
— Как вариант.
— Тяжело будет возвращаться к такой жизни, — признался Мэтью.
— Тяжелее, чем сюда?
Мэтью кивнул:
— Сейчас — да.
Рассел убрал руки и сказал:
— Извини, сынок, но придется поговорить о деньгах. Лицо Мэтью стало озадаченным.
— О деньгах?
— Ну ты же сам говоришь, — пояснил Рассел, — что возвращаться — это уже совсем не то. Вернуться к родителям в двадцать восемь лет, когда сам зарабатываешь, — не то что жить в родном доме в студенческие времена.
Мэтью попятился.
— Я думал, вы с мамой все обсудили, — добавил Рассел.
— Нет.
— Вот оно что…
— Ясно, — продолжал Мэтью. — Ясно. Конечно, ты прав. Просто я немного растерялся…
— Оттого, что я завел этот разговор?
— Скорее, оттого, — неловко пояснил Мэтью, — что он начался раньше, чем я успел открыть чемодан.
Рассел вздохнул:
— Да я просто хотел побыстрее покончить с ним, как с любым щекотливым делом.
— Так ты…
— Да.
— Неужели ты не мог подождать, когда мы откроем по пиву, например? — спросил Мэтью, в голосе которого прорезалось отчаяние.
Рассел снова вздохнул.
— Ладно, давай отложим этот разговор на потом, — предложил он. — Сглупил я. Как всегда.
Мэтью наклонился, чтобы достать из портфеля чековую книжку.
— Нет, пап, раз уж начали, давай закончим. Я выпишу тебе чек за первый месяц, хорошо?
— Мэтт, я вовсе не потому…
— Сколько ты хочешь? — напористо продолжал Мэтью. Его внезапно охватило болезненное возбуждение. — Двести в месяц? Двести пятьдесят? Триста?
— Ну зачем ты…
— За все про все? — Мэтью почти кричал. — Двести пятьдесят за все, только чур, гладить самому?
Рассел прикрыл глаза.
— Прекрати.
— Что прекратить?
— Разыгрывать трагедию и выставлять меня виноватым.
— Трагедию? А ты, неужели ты не мог подождать, зная, каково мне сейчас, и главное, видя это? Неужели у тебя не хватило деликатности на один — единственный долбаный раз?
Рассел открыл глаза.
— Наверное, — устало отозвался он.
Мэтью наклонился, разыскивая в портфеле ручку.
— Так сколько ты хочешь?
— На самом деле не…
— Послушай, — перебил Мэтью, — ты уже начал этот разговор и все испортил, так давай покончим с ним раз и навсегда. Сколько?
— Я еще не говорил с мамой…
— С мамой вообще говорить об этом незачем. Пусть все останется между нами.
— Ты ухитрился испохабить даже совершенно нормальную для взрослого человека просьбу, — заметил Рассел.
Мэтью присел на край кровати, открыл чековую книжку и вопросительно взглянул на отца.
— Ну?
Рассел не смотрел на него.
— Двести пятьдесят за все, и кстати, твои вещи здесь некому гладить — кроме тебя самого.
Мэтью быстро заполнил чек, вырвал его и протянул отцу:
— Держи.
— Не хочу я его брать…
— Ты же сам начал.
— Но не думал, что все так выйдет. Теперь он мне не нужен. Я только хотел поговорить, поднять тему. Но на скандал не рассчитывал.
— А я на своем опыте убедился, — сказал Мэтью, — что вероятность скандала возникает всякий раз, стоит кому-то открыть рот.
Рассел свернул чек.
— Спасибо.
Мэтью не ответил. Он поднялся и проводил взглядом отца, покидающего комнату, затем шагнул следом и решительно закрыл за ним дверь.
— Ты ведь Рут? — спросила Кейт Фергюсон. — Рут обернулась с дынькой в руке, которую только что взяла из пирамиды дынь на прилавке. — Я Кейт. Ты, наверное, меня не помнишь. Я подруга Розы, сестры Мэтью. Мы встречались однажды давным-давно, на том концерте в Брикстоне, и…
— А-а! — воскликнула Рут и переложила дыньку в другую руку. — Ну конечно! Кейт! Извини, кажется, я задумалась…
— Каким ветром тебя сюда занесло? — продолжала Кейт. — Я думала, ты работаешь в Сити…
Рут подумала и положила дыньку на прежнее место.
— Верно. А живу я теперь здесь. — Она указала куда-то в сторону одной из стен супермаркета. И добавила с чувством гордости: — Купила квартиру в Бэнксайде.
Кейт смутилась. По выражению лица Рут и ее тону казалось, что она ждет в ответ восторженного «ого, везучая!». Но вместе с тем что-то в ее облике намекало, что Рут считает эту непосредственную реакцию непозволительной роскошью.
Кейт протянула руку и легко коснулась рукава собеседницы.
— Вообще-то Роза мне говорила, — сообщила она, — так, в двух словах.
Рут поспешила объяснить:
— Здесь так чудесно — простор, панорамы, окружение! И рынок «Боро» под боком…
— Я бываю там каждую пятницу, — подхватила Кейт, — ухожу с работы пораньше, и сразу на рынок.
— Да…
— Понятия не имею, что я буду делать без этих походов.
— Без походов?
— Ну, когда родится ребенок.
Рут перевела взгляд на округлость под пиджаком Кейт.
— О, поздравляю!..
— Для нас это сюрприз, — призналась Кейт. — Мы же едва поженились! Я до сих пор хожу как оглушенная. Все думаю, каково это будет — не ходить на работу, не бродить по магазинам, не бегать в кино… — Она перевела взгляд на черный деловой портфель Рут. — Извини…
Джулия и Хью Хантер были счастливы в браке. Кейт Бейн и ее возлюбленный Джеймс души не чаяли друг в друге. Ими восхищались даже самые циничные завистники.Но внезапно все меняется…Карьера Джулии идет на взлет — а ее муж, успешный актер и телеведущий, похоже, «выходит в тираж».Кейт устала жить с немолодым мужчиной, ей хочется найти друзей-ровесников и чувствовать себя независимой…Многие счастливые пары переживают трудные времена.Идеальные отношения не всегда идеальны.И все же любви удается преодолеть самые серьезные преграды…
Известная английская писательница Джоанна Троллоп представила знаменитый роман «Разум и чувства» в новом проекте «Джейн Остин»: сохранив сюжет, стиль и очарование оригинального произведения, она перенесла его действие в наши дни, в современную Англию. Как и в романе Остин, основные события разворачиваются вокруг сестер Дэшвуд — разумной Элинор и страстной Марианны.Сможет ли Элинор сохранить стойкость, узнав, что любимый мужчина поддался чарам другой девушки? Поколеблется ли вера Марианны в любовь на всю жизнь после встречи с главным сердцеедом графства? Увлекательная, трогательная и немного ироничная история в лучших традициях британской литературы никого не оставит равнодушным.
Эта книга – история романтической и трогательной любви уже немолодой английской женщины и преуспевающего испанского бизнесмена.
Этот роман имел сенсационный успех в Великобритании и стал основой знаменитого телесериала.Что же привлекло миллионы читателей в истории самых обычных браков, разводов и вечных конфликтов мужей и жен, отцов и детей?Искренность?Возможность узнать в ком-то из персонажей себя?Яркий талант автора?Или — все это и что-то еще?
Кто сказал, что дружба между мужчиной и женщиной невозможна? Джина и Лоренс дружили с самого детства. Взрослая жизнь, конечно, развела их: Джина вышла за аристократа сноба Фергуса, а Лоренс женился на деловитой, практичной Хилари, Но ни новый статус, ни новые заботы не могли разрушить их давнюю дружбу.А потом Фергус попросту сбежал от Джины, оставив ее с дочерью-подростком. Мог ли Лоренс отказать лучшей подруге в помощи и поддержке?Однако с этого момента его собственная семейная жизнь превращается в настоящий ад, а уютное семейное счастье оказывается под угрозой…
Место действия новой книги Тимура Пулатова — сегодняшний Узбекистан с его большими и малыми городами, пестрой мозаикой кишлаков, степей, пустынь и моря. Роман «Жизнеописание строптивого бухарца», давший название всей книге, — роман воспитания, рождения и становления человеческого в человеке. Исследуя, жизнь героя, автор показывает процесс становления личности которая ощущает свое глубокое родство со всем вокруг и своим народом, Родиной. В книгу включен также ряд рассказов и короткие повести–притчи: «Второе путешествие Каипа», «Владения» и «Завсегдатай».
Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.