Второй фронт. Антигитлеровская коалиция: конфликт интересов - [162]
Ключевое значение приобретало устранение Гитлера. Оно почти автоматически должно было инициировать благоприятные для демократий процессы внутри Германии, кто бы ни нанес режиму роковой удар. А. Даллеса не смутило бы, если бы «антинацистскую операцию» осуществил, скажем, Гиммлер.
Р. Х. Смит проводит взаимосвязь между американо-немецкими контактами по разведывательным каналам и уклонением США от координации с СССР планов военных действий против Германии[801]. Можно проследить еще одну взаимозависимость – между развитием военной обстановки и темпами переговоров в Европейской консультативной комиссии, на которых вырабатывались основополагающие документы, касавшиеся капитуляции Германии и зон ее оккупации, на чем еще придется остановиться чуть ниже.
Отказ Белого дома санкционировать перевод переговоров с группой Бека-Герделера в официальное политическое русло не понудил Даллеса оборвать с нею контакты и дезавуировать ранее данные заговорщикам обещания. Напротив, резидент всячески их подбадривал, но сам отдавал теперь предпочтение «практикам», вместо «идеологов».
12 и 15 июля Даллес сообщал в Вашингтон о предстоявшем устранении главы нацистского режима, словно о решенном деле[802]. Он не счел нужным добавить, как и отметить это позже в своих книгах, что в июне 1944 года от него исходило поручение Гизевиусу сообщить Беку: «Времени для дополнительных дискуссий больше нет, настала пора действовать»[803].
Полковник Клаус граф Штауффенберг, благодаря личным качествам которого заговор против Гитлера обрел конкретность, являлся одним из редких в оппозиции деятелей, готовых к самопожертвованию на благо «национальной Германии». А. Даллес подозревал К. Штауффенберга в повышенном интересе к «проблемам отношений с Востоком и к возросшему значению России в Европе», даже в симпатиях к национальному комитету «Свободная Германия». Несогласие Штауффенберга с сектантством группы Бека-Герделера Даллес интерпретировал как склонность к кооперированию с «коммунистическим подпольным движением»[804].
К. Штауффенберг плохо вписывался в реакционные идейно-политические координаты, которые отстаивали Герделер и прочие «старики». Последних, конечно, никак не вдохновляло, что «начало конца всего военного развития» полковник в своем анализе развития связывал с «русским походом, который начался приказом об уничтожении всех комиссаров и изведением голодом военнопленных и продолжился охотой на людей для получения рабочих рук»[805]. Им не могло нравиться, что Штауффенберг поддерживал личную связь с такими «прорусскими» фигурами, как бывший военный атташе в Москве генерал Кестринг, который настойчивее других пытался отсоветовать Гитлеру нападать на СССР. Граф, как и члены «кружка Крайзау», не проявлял аллергии к социал-демократам, профсоюзникам и даже коммунистам. Это принималось «стариками» почти за измену, во всяком случае за нечто несовместимое с канонами «немецкого офицерства».
Сомнения по поводу идейного и политического кредо К. Штауффенберга – похоже, без Гизевиуса здесь тоже не обошлось – стали достоянием А. Даллеса. Они преломились в суждениях и воспоминаниях резидента в характерной для него манере. С тяжелой руки Даллеса спекуляции пошли после войны гулять по страницам различных публикаций, авторы которых, однако, не потрудились представить весомых данных в подтверждение своих догадок или наветов. О доказательствах нельзя и говорить.
В этом контексте напрашивается совсем другая мысль: нелепость или опять совпадение – излишняя осведомленность и подозрительность спецслужб, а также «двойников» типа Гизевиуса (в немецком случае) – предопределили роковой исход для генерала Делестрена и Мулена их поездок в Лондон[806], а для А. Зефкова и Ф. Якоба, Ю. Лебера и А. Рейхвейна – установление контакта с верхушечной оппозицией в Германии? «Центристско-социалистическое правительство», задуманное американской разведкой в августе 1943 года, должно было являть собой ширму или кляп для возмутителей общественного мнения, чтобы сподручней было добиваться задуманного антисоветского разворота событий, но никак не служить заменой консерваторам.
По сведениям, собранным гестапо, Штауффенберг весной 1944 года несколько раз выходил на связь с англичанами. Помимо вопросов чисто военных, англичане уточняли списки лиц, с которыми могут вестись переговоры. После ареста Герделер показал, что полковник неоднократно говорил ему о возможностях доводить свои сообщения непосредственно до Черчилля. Через Гизевиуса и Йона Штауффенберг имел выход на высшее американское командование.
Накануне вторжения союзников во Францию ядро антигитлеровской фронды составляли фельдмаршалы Роммель и Вицлебен, военный губернатор оккупированной части Франции генерал Штюльпнагель, комендант Парижа генерал Бойнебург-Ленгсфельд, командующий немецкими войсками в Бельгии и Северной Франции Фалькенхаузен, генералы Тресков, Хаммерштейн, Остер, Томас, Вагнер, Ольбрихт. Возглавлял военную группу генерал-полковник Бек. Хотя фельдмаршал Рундштедт отказался примкнуть к заговору, все основные силы вермахта, размещенные во Франции и Бельгии, а также резервные соединения в самой Германии, как и войска связи и тыловые службы, оказались под началом противников Гитлера. При слаженных, решительных действиях оппозиция объективно была в состоянии дезорганизовать Западный фронт и открыть границы рейха войскам США и Англии. Американских и британских деятелей, ответственных за высадку, эта возможность весьма привлекала, а ручательства Даллеса за Бека и Герделера вселяли некоторую уверенность.
