Второй дом от угла… Страницы жизни семьи, республики, страны - [12]
Тяжело было вставать утром: просыпаясь, в первые минуты испытываешь такие страшные боли в шее, спине, в руках и ногах, что кажется, будто только чудо сможет заставить тебя встать и сделать несколько шагов. Утренняя гимнастика помогала ускорять процесс включения организма в рабочий ритм. Борода продолжал принимать контрастный душ, а Сан Саныч, покуривая сигарету «Стюардесса», предлагал ее Бугру, тот отвечал: «У меня Opal». Дружный смех заряжал оптимизмом не только нас, но и окружающих, наша комната пользовалась повышенным вниманием среди бойцов отряда.
Каждый узнавал для себя что-то новое, интересное из рассказа и показа бывалых. Один из студентов отличался не только ростом около двух метров, но и демонстративно выкручивал единственную лампочку с патроном, пальцами брался за оголенные контакты и находился под напряжением без видимых последствий. Повторить его трюк желающих не было. Тут же решали некоторые производственные вопросы: Борода перенял опыт шабашников (о которых я поведаю позже) в возведении лесов при строительстве жилых домов. Не отходя от кассы, как говорится, брал карандаш и четко изображал два треугольных конверта – проставлял размер в один метр, одной плоскостью они плотно прилегали к стене, другая предназначалась для настила, – в угол конверта упирались две прочные стойки. Оставалось надежно ограничить пространство с тыльной стороны рабочего. Монтаж лесов происходил в короткое время, демонтировались леса и того проще, разборкой стоек.
Мы возводили зерносклад, строили жилые дома и достраивали Дом культуры. На одном из объектов мне с напарником поручили забетонировать фундамент для установки токарного станка. Ничего хитрого, соорудили опалубку, изготовили бетон, установили анкерные болты, забетонировали несущее основание и доложили мастеру о выполнении работы. Оказалось, анкерные болты подлежат трудоемкому демонтажу из-за небрежности при их установке – размеры не совпали, обида и стыд на себя из-за наплевательского отношения к делу. Вручную долбили бетон, сорвали руки, затратили время и ресурсы, зато урок извлекли на всю жизнь.
Наша работа совпала с завершением деятельности шабашников, они приезжали ранней весной, про них так и говорили: грачи прилетели. Секреты отъявленной халтуры они не скрывали, так же как и умелой организации труда.
Начну с халтуры. В опалубку под фундамент выкладывали бут, засыпали его песком и цементом и поливали водой. Такой фундамент мог развалиться сразу после снятия опалубки. Приходит на ум старый анекдот. Развалилось вновь построенное здание, идет судебный процесс, судья вопрошает: «Вода, вы присутствовали при строительстве?» Вода, затем песок подтвердили свое присутствие. «Ответчик цемент, как вы объяснитесь?» – «А я тут причем, меня вообще там не было».
Отдельные здания строились из жженого кирпича, внутренняя часть кладки заполнялась битым кирпичом, затем шла стяжка, и пятый тычковый ряд укладывался для связки. Темпы «строительства» таких объектов были масштабные, авторский надзор отсутствовал, местное начальство закрывало на это глаза. Но некоторые разумные приемы труда мы усовершенствовали: к примеру, изготовление раствора «врукопашную», как мы говорили. Стены зерносклада высотой два с половиной метра площадью тысяча двести квадратных метров предстояло бригаде возвести из бутобетона. В академических аудиториях мы изучали математические принципы постройки сложных машин при использовании шести простых машин. Отдельные из них, такие как: рычаг, ворот, клин, блок, наклонная плоскость – мы творчески использовали методом эмпирического исследования, классик его назвал методом «светильника в руках путника, идущего в темноте». Начинали с малого: машину песка смешивали с одной третью цемента (впоследствии довели до трех машин), перелопачивали в одну сторону, затем в обратную. Эллипсоидная воронка с равной величиной уклона венчала сухую смесь, которая заполнялась водой. Цемент с песком мало-помалу пропитывались, одна из сторон начинала приобретать консистенцию сметаны. Чтобы придать управляемость процессу, противоположную сторону ограничивали подпорной стеной из сухой смеси, поэтапно вырабатывали раствор и подавали его в опалубку с бутом. Выставлять опалубку доверяли классным специалистам, умеющим добиться плотного прилегания деревянных щитов, исключающего деформацию и искажение геометрии по горизонтали и вертикали, по основанию крепили металлической проволокой, по верху бруском, рубероид препятствовал утечке раствора сквозь щели. Между щитами складировали бут с зазорами для проникновения раствора.
Садимся, на чем стоим, фотографироваться бригадой. Лица загорелые, веселые, позади нас возведенная каменная стена, щиты будут сняты завтра, левее трап, обозначенный едва заметными ступенями.
Лестничные трапы прогибались под тяжестью подсобников с грузом, пот градом, некогда смахнуть. Спина ноет, пальцы рук скрюченные, бывало, так замучаешься с утра до ночи, что к вечеру ног под собой не слышишь.
И вот последнее ведро раствора в опалубке, работа останавливается. Я с наслаждением распрямляю спину и с удовольствием думаю о том, что уже переболел ту первую боль во всех мускулах, которая так сказывается в первые дни, когда с непривычки только втягиваешься в работу.
