Второй день на царствии - [58]

Охранники тут же бросились, к, все еще лежащему и уже рыдающему как малое дитя, Греху и, подхватив его под микитки попробовали поставить на дрожащие и подгибающиеся ноги.

— Сергей Иваныч, — задумчиво спросил Афанасьев Рудова, — а ты не помнишь, как поступили с предателем Родины Пеньковским?[56]

— А как же! — ощерился тот по акульи. — Прекрасно помню. Его заживо сожгли, сунув в топку какой-то кочегарки.[57]

— Замечательная идея! Не правда ли?! — просветлел ликом Афанасьев.

Услышав эти восторженные слова, банкир окончательно обвис в руках охранников. От него стало вдруг нехорошо попахивать. Поводив носом, Рудов скорчил недовольную гримасу:

— Ну вот! А говорили, что деньги не пахнут! И теперь я знаю, чем они пахнут на самом деле, — изрек он глубокомысленно.

— Вот что, ребятки, — обратился к охранникам, брезгливо держащим обгадившегося банкира, Афанасьев, — волоките его в соседний кабинет, обгаженного, как есть, и не давайте ему скинуть исподнее, пока он не напишет все что надо. А как настрочит, то вот вам номерок, — протянул он кусок оторванного листа из ежедневника с нацарапанным номером, — позвоните и за ним приедут, кому положено.

Охранники, с матюгами и пинками, выдворила Греха в коридор. Руки у Афанасьева тряслись, как у завзятого алкоголика. Первая половина дня, в этом плане не прошла для него без последствий. Находиться столько времени в состоянии постоянного стресса его организму уже становилось сложновато. Годы брали свое. Ему сейчас решительно не хватало положительных эмоций.

III

Нажал на кнопку селекторной связи:

— Борис Борисыч, там, в приемной меня должны ждать двое товарищей. Если они на месте, то попроси их зайти.

— Есть, зайти!

Через несколько мгновений в кабинет вошли Иванов и старик, похожий на ехидного сверчка.

Афанасьев не поленился и, встав из-за стола, подошел к ним, протягивая руку для пожатия. Вслед за ним потянулся и Рудов, представляясь старику, так как его спутника знал уже много лет и довольно неплохо.

— Прошу вас еще раз меня извинить за то, что пришлось ждать. С товарищем Ивановым мы уже давно знакомы, а вас, — пожимая сухую и жилистую руку Вострецова, сказал он, — я где-то видел. Правда мельком и не упомню уже где: то ли в стенах РФПИ,[58] то ли форуме «Армия-2019». Чертов склероз. Напомните мне, пожалуйста, как вас величать?

— Вострецов — я, Игорь Николаевич. А видеться мы с вами могли на совещании у куратора по вопросам организации военно-технического обеспечения Вооруженных Сил — Криворукова Алексея Юрьевича, — напомнил ему старец.

— Точно! — обрадовался Верховный. — Вы тогда сцепились с начальником нашего финансового отдела по поводу недофинансирования одного из, я, так полагаю, ваших проектов.

— Да. И должен вам заметить, что ваш финансист — порядочный плут и выжига! — начал было старик, но Иванов незаметно дернул его за рукав, прерывая на самом взлете.

— Помилуйте, все интенданты таковы. Увы, со времен Суворова ничего не изменилось. Присаживайтесь, товарищи, где вам удобнее, — сделал Верховный приглашающий жест.

— А скажите, пожалуйста, — полюбопытствовал Вострецов, чувствуя себя раскованным в любой обстановке, — сейчас из кабинета уволакивали под руки, случайно, не Греха ли?! Уж больно похож он на главу Сбербанка!

— Он самый и есть, — усмехнулся Афанасьев.

— Слава тебе, Господи! — осенил себя крестным знаменем Вострецов, всю жизнь голосовавший за коммунистов. — Наши снова вошли в город! — а затем, как бы спускаясь на землю с горних вершин, всплеснул сухими ручками почти в отчаянии. — Голубчик! Ну что вы, право!? Это же надо было снимать на видео! Сколько бы сразу сторонников в народе вы бы приобрели!?

Ответом ему послужили улыбки и пожимания плечами со стороны обоих представителей хунты. Следуя приглашаемому жесту хозяина кабинета стали рассаживаться. Иванов присел к небольшому столику, приставленному своим боком к начальственному столу, как это всегда водится в подобных кабинетах. А Вострецов вольготно расположился на широком диване, рядом с Рудовым, видимо напряжение последних дней, долгий перелет, а затем сиденье на казенном стуле в приемной весьма измотали его старческое тело.

— Мне сегодня утром доложили, что по итогам вчерашнего эксперимента получены впечатляющие результаты, — сразу приступил к делу Афанасьев. — А я, признаться честно, о ваших наработках Игорь Николаевич знаком только понаслышке. Что поделать?! Такова специфика сферы деятельности Начальника Генштаба. Мы, в основном, имеем дело с уже принятыми на вооружение образцами. Мы, так сказать, эксплуатанты.

— Товарищ Глава высшего Военного Совета, — начал Иванов, которого видимо проинструктировали насчет новой формы обращения, но осекся под взмахом руки Афанасьева, — Валерий Василич, мы собственно и не планировали визит к вам — нас по-прежнему курирует Криворуков, но в Главном Управлении, куда я докладывал о результатах проделанной работы, творится сущий кавардак. Никто не знает, усидит ли он на своем посту или нет, поэтому нас и направили прямиком к вам, — объяснил ситуацию он.

— Нет, — возразил Афанасьев, — вас никто никуда не направлял. Это я сам вызвал вас к себе, как только мне доложили, что получена шифровка о положительных результатах эксперимента. Но в ней было все так мутно и непонятно. Я, признаться, ничего не понял, кроме того, что все прошло благополучно. Вот я и проявил начальственное любопытство. Так что, вы уж меня, солдафона, да вон еще товарища Рудова, просветите в данном вопросе.