Второй Беличий Песок - [28]

Под бельчением она как и все подразумевала обзаведение потомством, и главное взращивание оного. Грызи, особенно жившие в цокалище или недалеко от, подходили к этому вопросу с крайней вдумчивостью — потому как если размножаться как кролики, цокалище враз превратится в лютейший муравейник, а следовательно его тут же и не станет, потому как терпеть грызаный стыд никто не будет. Кроме того, грызи могли вполне отчётливо определить, могут ли они вцокивать соль бельчатам и вообще растить их, или не особо — вслуху этого, как правило примерно половина двоегрызий из самца и самки заводили щенков… тоесть, бельченят. Тем более что чаще всего дело не ограничивалось одним, а ограничивалось тремя пушами.

— А, ну если, — раскинул ушами Макузь, — Тогда в пух.

— Только гнездо за лето и осень подпилим, чтобы тёплое было, — пояснил Зуртыш, поглядывая на белку и щурясь, — И тогда, думается, кло по полной программе.

— А йа слышала, ты с белушкой какой-то сгрызся? — хихикнула Речка.

— Ну, не то чтобы уж, — цокнул Макузь, — Но да, сгрызся, бельчона нулевого сорта… Ты кстати тоже пуша.

— От пуши слышу.

Цоканье в таком ключе, как и было цокнуто выше, продолжалось по всему цокалищу. Грызи слегка суетились, чтобы умять всякую возню до первомая. Макузь инвентаризовал свои запасы корма, счёл что кормиться пока есть чем, и подумал что-нибудь сделать. Для этого он прошёлся по избам учгнезда — тем самым, трёхэтажным, которые стояли единым массивом — и в итоге оказался нагружен и послан. При этом следует заметить, что если зимой огромная изба хитро выгрызанной формы была как гнездо — закрытая наглухо, то весной все рамы со стёклами выставляли просто напух! Так впрочем делали со всеми рамами, где они имелись. По комнатам и узким корридорам гулял свежий ветерок, уже несущий первые запахи цветения белени — обычных кустов с большими белыми соцветиями, которые буйно пёрли весной и издавали отличный запах. Закрытыми, воизбежание отсыревания, оставались только книгохранилища — естественно, Макузю приспичило именно там убраться. Вслуху наглатывания пылью белкач подумал о том, как бы сделать хранение факт более удобным, чем записывая их на бумаге; грызи уже знали, что можно набирать текст из клише букв и так печатать одинаковые страницы ровным шрифтом и в огромном количестве — но это не отменяло гор бумаги, пыли и возни со всем этим.

Как раз выбрасывая очередную корзину хлама, Макузь услыхал скопление пушей во дворе учгнезда, и подошёл попыриться. Как выяснилось, грызунья показывала… цокающий горшок!

— Цокающий что?! Всмысле, какой горшок?!

— Это довольно просто, белки-пуш, — цокнула невысокая черногривая белочка, показывая на устройство, — Сдесь мы наблюдаем что?…

— Предметы! — раздался неизбежный ответ и ржач.

— В запятую. А именно горшок, вращающийся на оси, — белка крутанула горшок, показывая что ни разу не шутит, — А также вот эту лапку, которая скользит по бороздкам, сделанным в глине. Она присобачена к…

Грызунья щёлкнула пальцем по мембране, натянутой на рамку, и послышался характерный звук.

— …к барабану, проще цокнуть. Если цокать громко и прямо на мембрану барабана, она начинает колебаться. Колебания передаются лапке, когда она скользит по ещё не обожжёной глине, и она оставляет вмятины. Потом мы обжигаем горшок, и запускаем процесс в обратную сторону — лапка при вращении горшка попадает на вмятины и колеблет мембрану, которая издаёт звук.

— Оягрызу.

— Да нет, коллега, йа бы цокнул по другому — мать моя белочка!

Белка выслушала все междометия, попросила тишины и запустила горшок. Если прислушаться, то можно было уловить еле заметное бубнение от мембраны; сначала оно казалось совершенно несвязным, но после минуты привыкания Макузь с невозможным удивлением понял, что различает слова!

— …шесть тысяч зобов посевных — бобов! И не меньше пяти кормовых… — бубнил горшок.

Большинство грызей пришли в большущий апух, так что уши белки, которая демонстрировала эт-самое, реально пострадали от обилия зацоков. Грызунья пояснила, что не является изобретателем цокающего горшка, а только показывает его действие. Собственно, особой разработки цок-горшков пока не велось, так что всякие зацоки не имели внятных ответов. Макузь понял, что пока его мозгам достаточно, и пошёл по своим пескам. Горшок весьма заинтересовал его, и сразу появились различные варианты применения — если удастся записывать достаточно много цоканья и сделать его более различимым для уха, то это будет хорошая альтернатива буквам на бумаге! Ведь для выслушивания не нужно даже света, и яблоки напрягать не придётся ни разу, что в пух. До чего дошло, цокнул себе белкач, и захихикал.

Через несколько дней, пролетевших достаточно незаметно, состоялся и белкосбор. Впрочем, было полно не только белок, но и голубей, волков, лосей и даже кабанов — у многих грызей были прилапнённые зверьки, которые и пришли вместе с. В качестве единого места сбора избиралась обширная пустошь на берегу реки, ранее затопленная водой — теперь там подсохло, нанесённый паводком мусорок убрали и притащили брёвна для посадки хвостов. Такое скопление пуха было крайне непривычно, поэтому самым ходовым товаром в любой торговой точке стал чеснок. Грызи инстинктивно опасались, что скучивание может привести к распространению какой-нибудь заразы, и эт-самое.