Второе Установление - [4]

Хэн Притчер занял указанное ему кресло. При личных аудиенциях у Мула не требовалось ни

поклонов, ни преклонения колен, ни употребления почетных званий. Мул был просто "Первым

Гражданином". К нему обращались "сударь". В его присутствии садились, и к нему при необходимости

можно было поворачиваться спиной.

Для Хэна Притчера все это свидетельствовало об уверенной и неоспоримой мощи этого

человека и вызывало самое теплое чувство.

Мул сказал:

– Ваш итоговый отчет вчера поступил ко мне. Я не могу отрицать, Притчер, что я несколько

разочарован.

Брови генерала сошлись вместе.

– Да, я понимаю вас. Но я не вижу, к каким бы еще заключениям я мог придти. Просто, сударь,

никакого Второго Установления не существует.

Мул, призадумавшись, медленно покачал головой, как делал уже не раз.

– Но есть свидетельство Эблинга Миса. Всегда остается свидетельство Эблинга Миса.

Это было уже знакомо. Притчер заявил без обиняков:

– Мис мог быть величайшим психологом Установления, но по сравнению с Хари Селдоном он

был просто ребенком. Во время изучения работ Селдона он находился под искусственной

стимуляцией – вашим собственным воздействием на его мозг. Вы могли подтолкнуть его слишком

далеко. Он мог ошибиться. Сударь, он обязан был ошибиться.

Мул вздохнул, его печальное лицо подалось вперед на тонком стебле шеи.

– Если бы он прожил хотя бы на минуту дольше! Он уже собирался сказать мне, где находится

Второе Установление. Он знал, говорю вам, он знал. Я не должен был отступать. Я не должен был

сидеть и ждать. Так много времени потеряно. Пять лет ушло впустую.

Управляемый менталитет Притчера не позволял ему осуждать слабости своего повелителя.

Вместо этого он испытал смутное беспокойство и растерянность. Он сказал:

– Но какое же альтернативное объяснение может существовать, сударь? Пять раз я

отправлялся в поход. Вы сами начертили маршруты. Я облазил даже астероиды. Ведь все это

происходило триста лет назад – когда Хари Селдон из старой Империи предположительно основал два

Установления, чтобы они послужили ядрами новой Империи, идущей на смену старой. Спустя сто лет

после Селдона Первое Установление – то, которое нам обоим так хорошо знакомо – было известно

всей Периферии. Спустя сто пятьдесят лет после Селдона – во времена последней битвы со старой

Империей – оно было известно уже всей Галактике. А теперь прошло уже триста лет – и где же

должно находиться это таинственное Второе? О нем не слыхали ни в одном из завитков

галактического потока.

– Эблинг Мис сказал, что оно хранит себя в секрете. Только секретность может обратить его

слабость в силу.

– Столь глубокая секретность просто невозможна. С тем же успехом можно утверждать, что

его вообще нет.

Мул поднял голову; взгляд его больших глаз стал резким и настороженным.

– Нет. Оно существует, – его костлявый палец резко дернулся вверх. – Надо несколько

изменить тактику.

Притчер нахмурился.

– Вы собираетесь отправиться сами? Я бы вам этого не советовал.

– Нет, разумеется, нет. Вам придется отправиться еще раз – в последний раз. Но вместе с еще

одним человеком. Он будет командовать наряду с вами.

Последовало молчание. Голос Притчера зазвучал жестко:

– Кто, сударь?

– Здесь, на Калгане, есть один молодой человек. Беиль Чаннис.

– Я никогда не слышал о нем, сударь.

– Понятно. Но у него быстрый ум, он амбициозен – и он не Обращен.

Выпяченная челюсть Притчера на миг дрогнула.

– Я не в состоянии увидеть кроющиеся в этом преимущества.

– Таковые имеются, Притчер. Вы человек изобретательный и опытный. Вы мне хорошо

послужили. Но вы Обращены. Вами движет просто усиленная и беспомощная лояльность ко мне.

Потеряв ваши природные побуждения, вы лишились еще чего-то, некоего скрытого порыва, который

я, возможно, не могу заместить.

– Я не чувствую этого, сударь, – сказал Притчер угрюмо. – Я хорошо помню себя в те дни,

когда я был вашим врагом. Я не ощущаю себя изменившимся в худшую сторону.

– Естественно, нет, – и рот Мула скривился в улыбке. – Ваши суждения о таких вещах едва ли

могут быть объективными. Так вот, этот Чаннис амбициозен – сам по себе. Ему абсолютно можно

доверять – он лоялен сам по себе. Ему известно, что он всецело зависит от меня, и он будет делать все,

чтобы увеличить мою мощь, дабы я продвинул его к высокой и славной цели. Если он отправится с

вами, эти стремления будут как раз дополнительным толчком в его поисках.

– Тогда, – произнес Притчер, все еще упорствуя, – почему бы не удалить мое собственное

Обращение, раз вы думаете, что это улучшит меня. Теперь мне едва ли можно не доверять.

– Я этого никогда не сделаю, Притчер. Пока я нахожусь в пределах досягаемости руки или

бластера, вы будете оставаться надежно Обращенным. Освободи я вас в данную минуту – и в

следующую я буду мертв.

Ноздри генерала раздулись.

– Я уязвлен вашим мнением о себе.

– Я не желаю обижать вас. Но вы не способны осознать, какими сделаются ваши чувства, если

им позволить развиваться согласно вашим естественным наклонностям. Человеческое сознание

отвергает контроль. Обыкновенный гипнотизер по этой причине не может загипнотизировать

человека против его воли. Я могу это сделать, поскольку я не гипнотизер, и верьте мне, Притчер,