Второе дыхание - [7]

— Орео, поскольку он черно-белый. Странно, что ты ему нравишься. Обычно он ненавидит чужих, особенно мужчин. Ты очаровываешь каждого, кого встречаешь?

— Почему? Разве я тебя очаровал?

— Моего кота.

— Но не тебя.

— Понадобится нечто большее, чем почесывание за ухом, чтобы очаровать меня.

Джош усмехнулся.

— Джаред отлично починил дверь, — сказала я, меняя тему.

— Я рад. Он позвонил, чтобы сказать спасибо за то, что благодаря мне сегодня вечером идет на свидание. Я едва сдержался, чтобы надрать ему задницу — подумал он идет на свидание с тобой.

— Это бы тебя беспокоило?

— Да, Кэрри. Это очень сильно бы меня беспокоило.

— Почему? Ты ничего не знаешь обо мне. Только то, что я работаю в закусочной.

— Это не совсем верно.

Взгляд Джоша задерживается на ковре, на том самом месте, где мы… и я задрожала от воспоминаний, наводнивших ум.

— Для меня это нечто большее, чем просто…

— Понимаю. Я хочу узнать тебя, Кэрри. Узнать все о тебе. Той ночью я был оцепеневший и мертвый внутри. Я только что похоронил дочь, и у меня было ноль причин, чтобы жить. Ноль причин, чтобы заботиться о чем-либо или о ком-либо.

Я нервно сглотнула эмоции, пузырившиеся в горле.

— Я читала о твоей дочери. Соболезную.

— Спасибо, — автоматически произнес Джош. Казалось, он так часто повторял это в ответ, что теперь данное слово не несло никакой смысловой нагрузки.

Я узнала этот отчужденный тон. Я помнила, как сама так же говорила в похожих обстоятельствах.

— Это так нелепо, верно? Слышать, как люди говорят, что сочувствуют потери? Большинство и представить не могут, что ты переживаешь в данный момент. И, тем не менее, они выражают соболезнования, а ты чувствуешь себя обязанным поблагодарить их в ответ.

— Верно. Именно так я себя ощущаю каждый день.

— Поэтому я и уехала прочь из дома — больше не могла выносить неуместную озабоченность и пустые извинения. У людей были благие намерения, но они просто не могли понять. Это невозможно понять, если не потерял кого-то.

Голубые глаза Джоша нашли мои.

— Ты кого-то потеряла?

Я молча кивнула, не давая пояснений. Говорить об этом я пока не была готова. Джош, кажется, это понял и сменил тему.

— Откуда ты?

— Небольшой городок Инглвуд. Примерно в трех часах езды отсюда. Ты, вероятно, даже не слышал о таком.

— Вообще-то слышал. Наша компания хочет проложить туда цифровой кабель, но город находится в труднодоступной местности из-за горного ландшафта.

— Так и есть. И интернет там полный отстой.

— Мы хотели бы сделать его лучше.

— Ну-ну, удачи вам.

Мы с Джошем ухмыльнулись друг другу.

— Поэтому ты переехала в Нэшвилл? Из-за отстойного интернета?

— Чтобы поступить в колледж… и по другим причинам.

— Неуместной озабоченности и пустых извинений?

Я кивнула.

Джош дотянулся до моей руки, и я позволила ему взять ее.

— Твоего кольца нет, — отметила я, обратив внимание на желобок на его пальце.

— Да.

— Почему?

— Потому что ему там не место. Уже больше года не место.

В моем уме теснились тысячи вопросов.

— Я так запуталась, Джош.

— Понимаю. И поэтому пришел сегодня, — сказал он, сжимая своими пальцами мои. — Кэрри, я был мертв внутри много лет. Мой брак…

— Я видела фотографию твоей жены. Она красивая.

— Слоун холодная, расчетливая и эгоистичная до мозга костей. И что наиболее важно, она больше не моя жена. Мы развелись больше года назад, но никому не сказали об этом, даже семье. Мы продолжали жить вместе, посещать благотворительные вечера и играть наши роли как мистер и миссис Беннетт. Но это были только роли. Слоун жила на своей половине дома, а я — на своей. Мы встречались посередине, чтобы проводить время с нашей дочерью.

— Зачем же вы продолжали так жить?

— Потому что у нас была очаровательная двухлетняя девочка, которую мы очень сильно любили, — глухо пробормотал Джош. — Она была нашим миром, Кэрри. Луной. Солнцем. Звездами. Она была нашей вселенной. Никто из нас не мог жить без нее. Если бы мы разъехались после развода, то пришлось бы делить опеку. Мы были фиговыми супругами, но хорошими и любящими родителями. Быть родителями — это единственное, что нам со Слоун действительно удалось в жизни. Поэтому мы разыгрывали для всех спектакль. И, очевидно, довольно хорошо, поскольку никто так и не догадался.

— Поэтому ты носил свое обручальное кольцо?

Джош кивнул.

— А почему же снял теперь?

Он склонил свою голову, а когда снова поднял, в его глазах блестели слезы.

— Потому что спектакль окончен. Одри умерла. И в этом виновата Слоун.

Глава 5

Я крепко сжала дрожащие руки Джоша, надеясь дать ему силу, тепло, утешение. Я бы дала ему все, в чем бы он ни нуждался, поскольку даже представить не могла, что именно он чувствует сейчас.

Брак без любви и смерть малышки-дочери могут любого толкнуть в суицидную спираль.

— Они возвращались домой из парка. Одри любила играть в песке. Моя пляжная малышка… — Джош замолчал — он улыбался, вспоминая дочку. — В них врезалась машина. В сумочке женщины, сидевшей за рулем, было столько болеутоляющих, что хватило бы открыть аптеку. Одри умерла мгновенно. Слоун получила несколько царапин и синяков. Она выжила, потому что была пристегнута ремнем безопасности. А моя дочь нет. Слоун защитила себя, но не нашу малышку.