Второе дыхание - [74]

— Да, кстати, тебе лучше? — спохватилась она напоследок. Я поблагодарил ее и сказал, что меня как раз выпустили из клетки.

— Перри, — сказала бабушка, — после торжественного ужина в честь твоего освобождения, когда ты попрощаешься с нашей милой Джет ван Эльц, можешь лечь у меня на диване и как следует выспаться. Домой возвращаться и не думай. Ты совсем зеленый, куда тебе карабкаться по всем этим лестницам!

Я не привык перечить бабушке, но уже давно научился обходить ее приказы. Так что, когда я попросил разрешения позаимствовать ее теплый плащ с пелериной в стиле начала века, вроде того, что носил Шерлок Холмс, длинный и с глубокими карманами, она сказала только: «Не забудь перчатки» и «Будь осторожнее». Насчет того, что ей не по себе, бабушка ничего не сказала, и это немало меня обнадежило.

Я поцеловал бабушку в лоб, чувствуя себя таким же усталым, как она, и поехал вместе с Джет на ее машине на Паддингтонский вокзал, откуда идут поезда на запад. Паддингтонский вокзал был излюбленным местом самоубийц (хотя Гленда предпочла метро), а еще там имелся ксерокс-автомат: кидаешь монетку — получаешь копию.

После длительного прощания, достойного Ромео и Джульетты, Джет наконец созналась, что Рави Чанд поделился с ней последними новостями о моем состоянии здоровья и пригодности к активным действиям.

— И что он сказал?

— Чтобы ты недельку обождал. Снова ждать!

— Слушай, сколько можно тянуть? — взмолился я. — Этак мы и за пятьдесят лет до развода не доживем!

Улыбающаяся, с блестящими глазами, Джет помогла мне сделать копию записей из Вериной папки. Когда мы спустя две короткие улицы наконец расстались, я сложил копии Вериных записей в коричневую папку, и сунул ее в один огромный карман плаща, а оригиналы сложил в другую папочку, бумажную, и сунул в противоположный карман.

Где-то около полуночи я сидел на пороге Крисовой квартиры и ждал его, совсем как тот курьер из «Молнии».

Крис появился с ключом наперевес — и остановился, удивленный тем, что я приехал к нему так поздно.

— Я дверь захлопнул, а ключ забыл внутри, — объяснил я, пожав плечами. — Ничего, если я у тебя переночую?

Крис посмотрел на часы и сказал: «Ну ладно…» без особого энтузиазма — но, в конце концов, сколько раз он сам у меня ночевал?

— Заходи, — сказал он. — Снимай свой плащ. Что-то ты совсем хреново выглядишь. Тебе чаю или кофе?

Я сказал, что мне отчего-то холодно, я лучше в плаще посижу. Крис поставил чайник, принялся греметь чашками.

— Не знаю, что именно ты отправил в Ньюмаркет с тем курьером, но это явно было не то, что Гленда увезла у Джорджа, — сказал я, чуть заметно улыбнувшись.

Крис застыл и уставился на меня.

— А ты откуда знаешь, черт побери?

— Ну как же! Кто, как не ты, позаботился о том, чтобы мотоциклист из «Молнии» не добрался до дома Квигли раньше, чем следовало? Сперва ты заставил бедолагу тебя ждать, потом еще угощал его кофе с тостами — и все затем, чтобы он приехал в Ньюмаркет только тогда, когда Квигли уже отбудет на скачки в Челтнем!

Крис расхохотался.

— Ну да, мне захотелось подшутить над стариной Оливером. Уж больно он суетлив!

— Да уж, подшутить над Оливером — милое дело, — кивнул я.

— Гленда нас чуть с ума не свела в тот четверг, — сказал Крис. — Целый день только и твердила, что у нее, мол, при себе бумаги Джорджа и там все доказательства, что он предатель. Просто до печенок достала. А потом позвонил Оливер, и они с Глендой сцепились. Он ей сказал, что она взяла список лошадей, которые должны участвовать в скачках в Германии, и что список его, Оливера, и он ему нужен.

— Но ты и не подумал его отправить, — сказал я.

— Ну да! — ухмыльнулся Крис. — То-то старина Оливер взбеленился!

— А что же ты тогда отправил с курьером в Ньюмаркет?

— Список лошадей. Я его из газет вырезал. А что?

— А тот список, что должен был отправить, ты читал?

— Нет, конечно! Там все по-немецки.

— Покажи, а?

Крис охотно кивнул, отправился в свою спартанскую спальню, выдвинул ящик комода и выкопал из кучи носков самую обыкновенную папку, точь-в-точь такую же, как моя. Крис протянул ее мне без каких бы то ни было колебаний. Мне хватило одного взгляда, чтобы убедиться: это то, что мне нужно. Документы были не те, что на Троксе, но явно из той же оперы.

— Вот они, — сказал Крис. — Гленда думала, это любовные письма. А на самом деле — всего лишь списки лошадей. Видишь, вот это слово? Это как раз и значит — «скаковые лошади».

Он указал на слово «Pferderennbahn».

— Это слово значит «скаковая дорожка», — мягко возразил я.

— Да? Ну и что?

— Ну и… э-э… Послушай, — спросил я, — а кто же тогда встретил курьера в доме Оливера и расписался в получении?

— Угадай!

— Сейчас-сейчас… А это был не Робин Дарси?

— Ты гляди, какой догадливый!

— Вы с Робином приятели. Он останавливался в «Гербе Бедфорда», а мне говорили, что оттуда до конюшни Оливера Квигли не больше ста ярдов. Кто же еще это мог быть? Особой догадливости тут не требуется.

— Ага… ну ведь, в конце концов, это была просто шутка. Как ты догадался?

— Ты нам сказал, что Робин во вторник улетел в Майами… ну и что? Я зачем-то звонил в тот отель, и мне сказали, что он съехал вчера. Впрочем, это неважно. Слушай, а почему бы нам не снять копии с этих немецких писем? А потом можешь отвезти их Оливеру. Представляешь, какая рожа у него будет? Копии делать всегда полезно. А то вдруг ты потеряешь оригиналы, а Оливер возьмет и подаст на тебя в суд!