Вторая Пуническая война - [169]

Была весна 207 г. до н. э.

* * *

В Италию Гасдрубал привел большую армию. Численность её называет Аппиан: «Он вторгся в Тиррению, ведя с собой сорок восемь тысяч пехотинцев, восемь тысяч всадников и пятнадцать слонов» (VII, 52). Цифры вполне реальные, и у нас нет оснований им не доверять, поскольку Тит Ливий сообщает, что Гасдрубал сумел нанять большое количество испанцев и галлов. Да и переход через Альпы в этот раз не стоил карфагенянам таких огромных жертв, как это было в 218 г. до н. э.

Полибий сообщает, что «...Прибытие Гасдрубала в Италию совершилось легче и скорее» (XI, 1). Здесь историк явно сравнивает его поход с походом старшего брата. О том, почему это произошло, подробно рассказал Тит Ливий: «Для Гасдрубала все, однако, было легче и удобнее, чем думал он сам и другие. Арверны и прочие галльские и альпийские племена не только дружественно приняли его, но и пошли вместе с ним на войну. Он вел войско местами, когда-то непроходимыми, через которые уже проложил дорогу его брат; за двенадцать лет племена, живущие в Альпах, навидались, как переходят через их горы, и к Гасдрубалу были настроены более миролюбиво. Раньше они ни с кем не знались, им было непривычно видеть у себя чужеземца, и поначалу, не зная, куда идет Пуниец, они думали, что он хочет овладеть их скалами и укреплениями, их скотом и людьми. Теперь, когда всем известно, что Италия двенадцатый год в огне, они хорошо знают, что Альпы – это просто дорога и что два могущественных города, отделенные друг от друга большими пространствами суши и моря, борются за власть и богатство. Вот почему путь через Альпы был Гасдрубалу открыт» (XXVII, 39). Об этом же пишет и Аппиан: «В это время и Гасдрубал, брат Ганнибала, с войском, которое он набрал в области кельтиберов, перешел в Италию и, так как кельты приняли его дружелюбно, перешел Альпийские горы, пройденные ранее Ганнибалом, в два месяца, а до того эта дорога потребовала у Ганнибала шесть месяцев» (VII, 52). Но брат Ганнибала не сумел воспользоваться столь неожиданным преимуществом. Причин тому было две, причем одна вытекала из другой.

На протяжении всей Второй Пунической войны мы сталкиваемся с ситуацией, когда карфагенские полководцы в буквальном смысле слова бездарно распоряжаются как плодами своих побед, так и счастливым стечением обстоятельств, складывающихся в их пользу. Словно боги лишали разума пунийских военачальников и таким образом помогали их врагам. Наиболее наглядные примеры – битва при Каннах и разгром Сципионов в Иберии. Эти победы могли кардинально изменить весь ход войны, но в итоге стали лишь прологом к поражению и просто затянули агонию Карфагена. Действия Гасдрубала после удачного перехода через Альпы не стали исключением.

Беда заключалась в том, что сын Гамилькара решил захватить Плацентию. Решение с военной точки зрения ошибочное, поскольку Гасдрубалу надо было не города захватывать, а как можно скорее двигаться на юг на соединение с братом. Но даже если бы карфагеняне и овладели городом, всё равно они не смогли бы его удержать, поскольку большой гарнизон Гасдрубал оставить в Плацентии не мог, а оставлять маленький не было никакого смысла. Как пишет Тит Ливий, взятием этого города карфагенский полководец хотел устрашить остальные римские колонии в регионе. Но тогда действия Гасдрубала выглядят совершенно бестолковыми, потому совершенно непонятно, зачем ему надо было кого-то пугать. Однако он ещё больше усугубил ситуацию, когда отказался от генерального штурма и стал изматывать город осадой.

Эта первая ошибка автоматически спровоцировала вторую. Но допустил её уже не Гасдрубал, а его старший брат. Ганнибал хорошо помнил, как в течение шести месяцев пробивался в Италию и какие потери при этом понес. Поэтому появление Гасдрубала в столь короткие сроки на итальянском театре военных действий, оказалось для него полной неожиданностью. Тем не менее Ганнибал быстро сориентировался в ситуации и приказал войскам спешно сниматься с зимнего лагеря и идти на север. Но внезапно пришла весть о том, что Гасдрубал осаждает Плацентию. И здесь личный опыт Ганнибала сыграл с ним злую шутку.

Полководец не понаслышке знал, на какой длительный срок может затянуться осада хорошо укрепленного города. Ганнибал помнил, как после победы при Треббии попытался внезапной атакой захватить Плацентию и потерпел неудачу. Придя к выводу, что Гасдрубал надолго застрянет под этим городом, Ганнибал отменил приказ о выступлении в Северную Италию. Что тоже было очень серьезной ошибкой, поскольку никто не мог знать, сколько дней Гасдрубал простоит под Плацентией. А вдруг опять повезет, и он овладеет городом в короткие сроки? Но везение карфагенян уже закончилось.

Полибий оставил яркое свидетельство той паники, которая царила Риме в эти судьбоносные дни: «…Город римлян в ожидании грядущих событий был в таком возбуждении и страхе, как никогда» (Polyb. XI, 1). Тит Ливий объясняет, почему квириты воспринимали всё случившееся как приближение катастрофы: «Теперь в самой Италии две войны, два знаменитых полководца окружили Рим: вся грозная опасность, вся тяжесть войны сосредоточились тут – в одном и том же месте: тот, кто одолеет первым, через несколько дней соединит свои силы с другим