Вторая Пуническая война - [151]

В палатку Публия приводили рыбаков, некогда занимавшихся рыбной ловлей в окрестностях Нового Карфагена, и командующий лично разговаривал с этими людьми. С их слов выходило, что море, омывающее полуостров, на котором стоит город, достаточно мелководное и во многих местах проходимо вброд. Мало того, каждый день здесь случается сильный отлив и воды мелеют ещё больше. Выслушав эти рассказы, Сципион склонялся над картой Нового Карфагена и его окрестностей и наносил на неё только ему одному понятные знаки. После чего призывал Гая Лелия и объяснял ему свой план. Кроме Гая, никто в армии не имел ни малейшего понятия о том, что же задумал командующий.

Всю зиму Сципион разрабатывал план операции по захвату города, а в начале весны 209 г. до н. э. призвал в Таррагону отряды испанских союзников. Легаты и трибуны получили приказ выводить легионы из зимних лагерей и вести их к устью Ибера, куда должен был подойти и флот под командованием Гая Лелия. Отдав эти распоряжения, Сципион во главе пятитысячного войска испанских союзников выступил к месту сбора. Там Публий дал последние инструкции Гаю Лелию, который должен был привести корабли к гавани Нового Карфагена одновременно с сухопутным войском. Задача была достаточно сложная, поскольку командующему флотом требовалось соразмерять ход боевых кораблей с движением легионов по суше. Затем Сципион призвал Марка Силана, передал в его распоряжение 3000 пехотинцев и 300 всадников и приказал охранять римские владения за Ибером. После чего повел на Новый Карфаген 25 000 пехоты и 2500 всадников (Liv. XXVI, 42).

В армии по-прежнему не знали, куда ведет войска Публий Корнелий, легаты и трибуны наперебой советовали ему напасть на одну из трех карфагенских армий. Но командующий только усмехался и многозначительно отмалчивался. Всё стало ясно, когда на седьмой день форсированного марша впереди показались исполинские стены и башни Нового Карфагена. На море были видны корабли Гая Лелия, и Сципион убедился, что пока всё идет по плану. Римляне разбили лагерь на перешейке к северу от города, причем укрепили только одну его сторону, обращенную к материку. Сципион всё-таки опасался прихода карфагенских армий и решил на всякий случай перестраховаться. Отказываясь возводить вал и частокол со стороны городских стен, Публий не только сознательно провоцировал гарнизон на вылазку, но и сохранял за собой возможность одновременно вводить в бой столько войск, сколько посчитает нужным. И это при том, что пунийцы могли наступать и отступать только через городские ворота. Около римского лагеря возвышался высокий холм, называемый Меркуриевым, и Сципион поднялся на эту возвышенность, чтобы осмотреть укрепления Нового Карфагена.

Город располагался на полуострове, который с двух сторон омывали воды залива, причем с запада находилась та самая мелководная лагуна, где, по словам рыбаков, периодически случались приливы и отливы. У входа в залив находился небольшой остров, защищавший гавани от дующих с моря ветров. С материком полуостров соединял узкий перешеек шириной в 250 шагов (Liv. XXVI, 42). Лагуна соединялась с морем искусственным каналом, через который для удобства местных жителей был переброшен мост. Недалеко от ворот, выходящих в сторону моста, возвышалась цитадель, где в случае прорыва главной линии обороны могли укрыться защитники. Внимательно изучив расположение стен и башен, Сципион спустился с холма, собрал легатов и дал распоряжения относительно завтрашнего штурма. После чего вызвал командиров кораблей и приказал им всю ночь держать экипажи в полной боевой готовности, поскольку опасался выхода вражеских судов из городской гавани. Затем собрал легионеров и объявил, что завтрашний день решит судьбу войны в Испании. Пусть воины идут в битву без страха, победа будет за квиритами, а кто первый взойдет на стены города, будет увенчан золотым венком. Особо отличившиеся бойцы также получат награду за храбрость. Сам бог Нептун недавно явился Сципиону во сне и обещал свою помощь во время штурма Нового Карфагена, в этом римляне убедятся очень скоро. Распустив войска, Публий удалился в свою палатку и стал в очередной раз обдумывать план грядущего штурма, стараясь не упустить из виду какой-либо мелочи.

Всю ночь из римского лагеря доносился шум работ, легионеры собирали осадные приспособления и метательные машины. Никто не ведал, что сулит им грядущее.

* * *

Командир карфагенского гарнизона Магон нисколько не испугался, увидев римлян под стенами города. Под его началом было 10 000 бойцов, стены Нового Карфагена высоки и крепки, а оружия и продовольствия в городе более чем достаточно. Как только два Гасдрубала и Магон узнают о том, что Новый Карфаген в осаде, они сразу же придут на помощь городу и римская армия окажется между молотом и наковальней. В этом случае шансов на победу у врагов не будет. Командиру Магону надо было укрыться за городскими стенами, отбивать римские атаки и ждать, когда подойдет помощь. Но Магон мыслил иначе и считал, что лучший способ защиты – это нападение. Он не собирался отсиживаться в обороне, а планировал сам ударить по врагу, как только для этого появится удобный момент. Командир внимательно следил за римскими передвижениями на перешейке и в итоге пришел к выводу, что на следующее утро последует вражеская атака. Магон лично обошел стены и проверил состояние метательных машин, осмотрел запасы стрел, дротиков и копий, распорядился сложить у парапета как можно больше камней. Пять сотен отборных солдат командующий разместил в цитадели, а ещё пять сотен бойцов на восточной стороне холма, господствующего над Новым Карфагеном. Расставив воинов по всему периметру крепостных стен, главные силы Магон поставил у городских ворот и стал ждать вражеского наступления.