Вся твоя ложь - [4]

И это действительно было правдой. Я искренне обрадовалась, когда из приемной комиссии школы пришел официальный отказ на наш запрос о поступлении. Но это было до того, как все пошло наперекосяк – мой брак с Эндрю полностью рассыпался за какие-то два года.

И как же я была удивлена, когда пару недель назад мне позвонила та же самая сотрудница приемной комиссии и сказала, что у них появилось одно свободное место и они готовы принять Робин, только она должна приступить к занятиям немедленно. Это было как снег на голову. Я уже хотела было отказаться от этого неожиданного предложения, но что-то заставило меня повременить.

– Вы не возражаете, если я немного подумаю, – ответила я совершенно спонтанно.

Ничто тогда не предвещало, что через сорок восемь часов я буду ей звонить, спрашивая, свободно ли еще это место, фактически умоляя ее взять мою дочь. Да, я в буквальном смысле слова умоляла ее об этом. Для сотрудницы приемной комиссии это была просто стандартная процедура, всего лишь способ заполнить внезапно появившееся свободное место в классе. Для меня же это стало настоящим чудом. Это открыло для нас совершенно неожиданный выход из сложившейся ситуации. О таком спасении я даже и не подозревала.

Условие для вступления в наследство моей матери было выполнено – Робин будет учиться в «Ашамс». Это дало мне возможность распоряжаться этим домом, а также получать определенный доход от инвестиций небольшого капитала моей матери. И теперь, когда мой брак развалился, этих денег будет вполне достаточно, чтобы мы смогли здесь жить.

В последний раз я была в доме своей матери более десяти лет назад. Тогда я поклялась, что никогда сюда не вернусь. Я была твердо намерена никогда больше не позволять своей матери вмешиваться в мою жизнь и пытаться мной манипулировать. Но ради Робин я нарушу любое обещание…

Вот мы уже стоим у ворот школы. Мои руки в карманах пальто крепко сжаты в кулаки. Даже взрослому человеку это здание кажется очень внушительным. Оно и вправду огромное. Его помпезный архитектурный стиль как нельзя более подходит для размещения самой престижной в Северном Лондоне отдельной школы для девочек. Я стараюсь не думать о том, насколько пугающе оно выглядит для моей дочери, как ей сейчас, должно быть, не по себе.

Для входа на территорию предусмотрены две пары железных ворот, а между ними цветочная клумба и живая изгородь из плюща и цикламена. За каждой парой ворот начинается извилистая аллея, ведущая к широкой лестнице парадного входа. Его отделка поражает своим великолепием, однако крыльцо здания расположено достаточно близко от ворот. Должно быть, в прошлом конным экипажам приходилось неспешно и осторожно маневрировать около парадного входа, вместо того чтобы стремительно подлетать к крыльцу.

Это старинное сооружение в центре Лондона так разительно отличается от прежней школы Робин – обычного современного здания, расположенного в одном из пригородных районов Нью-Йорка. Лондонская школа несет на себе четко различимый отпечаток истории. Атмосфера здесь настолько гнетущая, что присутствие живых детей за этими огромными дверями кажется просто невозможным. Я внимательно смотрю на Робин. Ее лицо выглядит напряженным и слишком бледным.

– Все будет хорошо, – говорю я.

Мне так хочется ей твердо это пообещать. Но я не могу. Робин окидывает взглядом здание, не отрываясь и не моргая. Она сжимает мою руку и говорит сдавленным голосом:

– Ого… Это что, начальная школа?

– Да, она самая, – отвечаю я. – Поверь мне, внутри там гораздо более дружелюбная обстановка, чем все это выглядит снаружи. Честное слово.

Я замечаю, что пытаюсь скрестить пальцы на удачу, но вовремя себя останавливаю.

– Нам лучше войти в здание, – говорю я.

Робин кивает. Мы медленно идем по аллее и поднимаемся по каменным ступеням крыльца. Перед нами широкие деревянные двери с отполированной до блеска латунной фурнитурой. Я берусь за ручку, чтобы их открыть. Но в этот момент кто-то с силой их толкает с другой стороны.

Прямо на меня из дверей вылетает женщина, практически сбивая меня с ног. Резко отпрянув назад от такой неожиданности, я удерживаю равновесие только потому, что успеваю ухватиться за руку Робин. Отчего она тоже едва не свалилась и мы обе чуть было не улетели вниз по ступенькам. У меня подворачивается голеностопный сустав. Острая боль пронзает ногу.

– Эй, смотреть надо, куда идешь! – В голосе женщины слышится презрение.

– Я же могла упасть с лестницы, – растерянно бормочу я.

Мое сердце все еще колотится от этого внезапного столкновения в дверях. А эта дама бесцеремонно протискивается мимо нас и молча удаляется прочь, покачивая при каждом шаге своими идеально уложенными локонами до плеч. Я провожаю ее взглядом. Симпатичная высокая блондинка. Но такая неприятная и так агрессивно настроена…

– Ты в порядке? – спрашивает меня Робин.

И в этот же самый момент из дверей начинает протискиваться другая женщина, нахально расталкивая нас, чтобы пройти. У меня к горлу подкатывает комок, будто я собираюсь заплакать. Или закричать. Как же мне сейчас хочется орать на них благим матом! Послать их всех куда подальше. Но вместо этого я быстрым движением незаметно смахиваю с глаз накатившиеся слезы и отвечаю: