Вся правда о слове Навсегда - [4]

течение тридцати календарных суток.

С любыми вопросами вы можете обратиться по номеру: …

С наилучшими пожеланиями,

EZ Products»

На листке также были две картинки. На первой была изображена

женщина, стоящая на кухне и растерянно взирающая на рулоны упаковочной

бумаги, лежащие перед ней. На втором снимке была она же, но на этот раз на

столе стояли красиво обернутые коробки, а сама она улыбалась, держа в

руках какую-то пластиковую коробочку, обещающую оказать помощь в

упаковке подарков. «Пытаетесь справиться с тонной оберточной бумаги?

Новый Упаковщик поможет вам, сделав процесс приготовления подарков

веселее и легче!» - гласила надпись под картинками.

Я отложила листок в сторону и провела пальцем по краю коробки.

Забавно, чего стоит тоска по человеку. Службу, похороны, бесконечные

выражение соболезнований и шепот голосов я еще могла выдержать. Но мое

сердце разбивалось каждый раз, когда нам приходила очередная коробка из

Мэйна.

Папа любил эти вещи и заказывал чуть ли не все, на чем было

написано, что оно «упрощает жизнь». Это было нашим обычным ритуалом,

если угодно: я приходила домой вечером и находила его на диване перед

телевизором, где шла реклама очередного чудо-прибора, а в папиной руке

уже лежала телефонная трубка. Он заказывал продукцию «EZ Products»,

сначала – из любопытства, а потом – потому что ему полюбились их товары,

да и бесплатные приятные подарочки он тоже ценил. В итоге он стал ценным

клиентом и получил право бесплатно пробовать тестовые варианты их

продукции; новые коробки приходили к нам каждый месяц.

- Говорю тебе, - сиял улыбкой он в предвкушении получения

очередного заказа, - это – настоящее чудо!

И для него все так и было: и набор поздравительных открыток, которые

он затем дарил нам и всем знакомым на многочисленные праздники, и какая-

то пластиковая штуковина, обещающая «помощь в укладке волос в

настоящий французский узел» (закончилось тем, что ее пришлось вырезать

из моих волос). Папе было неважно, что мы с мамой и сестрой весьма

скептически относились ко всем этим «разработкам», он просто любил

узнавать что-то новое, и это был один из способов. В нашем доме вообще не

задавались такими вопросами как «Почему мы здесь?» или «Существует ли

Бог?», нас больше интересовало «Действительно ли существует такая зубная

щетка, с помощью которой можно одновременно чистить и зубы, и полость

рта?». Ну, во всяком случае, это интересовало папу, и он легко мог дать

ответ: «Ну да, безусловно! Вот, взгляни!».

«Вот, взгляни!» - эту фразу он с восхищением и предвкушением оворил

всякий раз, когда обнаруживал на крыльце новую коробку. В этом был весь

мой папа – он легко мог превратить любую ерунду в праздник, даже если

тебя это не интересовало.

- Смотри, - увлеченно рассказывал он, доставая из упаковки набор

вилок/карманный рекордер/кофемашину, которая не требовала постоянного

контроля, - это просто великолепная идея. Понимаешь, многие люди и

понятия не имеют, насколько это может облегчить жизнь!

Я знала, как нужно реагировать на это: выражение «Ого, ничего себе»

на лице и пара заинтересованных кивков. Кэролайн, королева драмы, даже не

пыталась прикинуться хоть немного обрадованной, она неизменно

закатывала глаза и спрашивала: «О боже, папа, почему ты покупаешь всю эту

ерунду?». А вот мама пыталась оставаться на «золотой середине» и старалась

привыкнуть к нашим новым вещам, например, к кофемашине. У нее все

хорошо получалось до тех пор, пока запах кофе не разбудил нас в три часа

ночи, потому что машина включилась, уловив волны от микроволновой печи

наших соседей. После этого, несмотря на все папины возражения,

кофемашина была с позором выдворена из кухни. Еще мама пыталась быть

терпеливой к новому навигатору, который папа установил в машине, ведь он

«предотвращал малейшую опасность аварии», хотя на самом деле навигатор

сводил ее с ума, предупреждая о поворотах и машинах на расстоянии

полуметра.

Когда папа умер, мы все реагировали по-разному. Кэролайн, казалось,

взяла на себя эмоциональную часть: сестра плакала так сильно, что из ее слез

можно было бы сделать небольшое озеро. Я сидела тихо, молчала, злилась и

отказывалась горевать, потому что это казалось тем, чего от меня хотели все

вокруг. А мама начала организовывать и упорядочивать все, что видела.

Через два дня после похорон она устроила генеральную уборку в доме.

Я стояла в дверях своей спальни, наблюдая, как она собирает в огромные

мешки все, что так или иначе было связано с прошлым. Она прибралась в

туалетном ящичке, освободив его от мочалок и зубных щеток, сняла парные

полочки, висевшие на стене в их с папой спальне, избавилась от парных

покрывал. На кухне подобных вещей было меньше, но в мусорный мешок

все-таки отправилась машинка для приготовления желе и мини-сервиз для

двоих.

В то время ничто не могло оставаться в безопасности. Вернувшись