Встревоженный зной джунглей - [65]

Когда-то я раздражалась из-за слишком быстрой, как мне казалось, езды. Теперь же скорость, с которой ехал джип, была для меня слишком медленной. Я держала педаль акселератора под ногой вровень с полом, штурмовала повороты с визгом шин, джунгли по обе стороны превратились в сплошную размытую ленту.

Спустя некоторое время, показавшееся мне вечностью, я увидела знакомую табличку и стрелу, указывавшую в сторону моей цели. Я съехала с мощеной дороги на проселочную, почти не снижая скорости и одновременно расположив «стен» на коленях в удобное положение.

Почти сразу же впереди замаячила ограда усадьбы. Ворота были закрыты, и на первый взгляд там не происходило ничего подозрительного, но уже в следующее мгновение я увидела, что на посту, защищенном мешками с песком, никого не было. Я молилась, надеялась и хотела верить, что не опоздала.

Было глупо останавливаться, чтобы открыть ворота, и я на полной скорости направила автомобиль на хлипкую преграду. Раздался страшный треск раскалываемой древесины и стон разрываемой проволоки. На мгновение джип замер, а в следующее был уже на территории усадьбы, волоча за собой обломки ворот. Не снижая скорости я устремилась к бунгало.

Мое прибытие было слишком шумным, чтобы его можно было не заметить. Раздались выстрелы, и я услышала, как пули ударили по бронированным плитам, а уж затем увидела тех, кто стрелял. Бандиты выставили охрану для прикрытия своего тыла. Двое с карабинами перекрыли дорогу и, когда я прорвалась, открыли беспорядочный огонь. Это было бесполезно. Пули отскакивали от бронированного ветрового стекла прямо перед моим лицом.

С этой живой преградой я разделалась так же, как и с воротами. Они стояли на моем пути слишком долго, и когда, наконец, поняли, что я наеду на них, было поздно. Одного из них ударом крыла подбросило в воздух, и он взлетел, как футбольный мяч; второго зацепили остатки ворот, перемолов его в чудовищный фарш. Джип несся вперед, волоча его за собой, словно древняя колесница, тащившая за собой поверженного врага.

Преодоление последней преграды оказалось непосильным для джипа. Партизаны, предвидя контратаку, завалили два каучуковых дерева и перекрыли ими дорогу. Я попыталась перескочить через них, но джип, уткнувшись в завал, дернулся и застыл. Мотор заглох. Через щель в броне, прикрывавшей лобовое стекло, я могла видеть, что почти достигла своей цели. Бунгало стояло впереди. Я могла видеть даже больше. В просветах между деревьями мелькали силуэты людей, которые, прячась за стволы деревьев, методично обстреливали дом. Из осажденного бунгало вели ответный огонь.

В любом бою неожиданность — важный фактор победы, а она была на моей стороне. Мое появление настолько ошеломило бандитов, что сразу они ничего не поняли. Они были спиной ко мне, представляя собой незащищенные мишени. Я выскочила из замершего джипа и открыла огонь по моим врагам, водя «стеном» по сторонам, как садовым шлангом.

Попала я в кого-нибудь или нет, не знаю. Во всяком случае, среди бандитов поднялась паника, когда они поняли, что обойдены с фланга. Бандиты прекратили стрелять и побежали, пытаясь укрыться от огня. Я тоже побежала. Стреляя на бегу, я мчалась по просеке к бунгало. Оно казалось таким же далеким, как небеса, и в то же время бесконечно более желанным.

Магазин пулемета опустошился на полпути, и мое сердце вместе с ним. Я знала, что бандиты уже оправились от неожиданности, и теперь я была под прицелом. Но если позади меня были враги, то впереди были друзья. Из окон бунгало открыли интенсивный огонь, чтобы прикрыть меня, и мне здорово повезло добежать до него невредимой. С трудом преодолев ступеньки веранды, я скорее ввалилась, чем вошла, в гостиную.

У меня появилась замечательная драматическая идея пропеть при появлении: «Роксана Пауэлл прибыла!» Но когда это нужно было сделать, я так запыхалась, что не могла вымолвить ни слова. На четвереньках я пробралась к одному из больших окон, возле которого, припав плечом к «брену» на коленях стоял Керк.

Не отрывая глаз от окна, он ласково спросил:

— Глупышка, зачем ты вернулась?

Все еще задыхаясь, я подняла «стен».

— Я обещала вернуть его.

— Мне не хотелось, чтобы ты оказалась в этой переделке.

Вряд ли наше воссоединение было настолько сердечным, как мне мечталось. Он не мог взглянуть на меня, а мне приходилось кричать, чтобы быть услышанной. К тому же мы были не одни. У другого окна пристроился Че Муда, в других стратегических точках дома заняли позиции туземцы, вооруженные карабинами. Но меня это не смущало. Я хотела, чтобы меня слышал весь мир.

— Я должна была вернуться. Мое место здесь, и мы оба знаем это. Я чуть с ума не сошла, когда уезжала. Мы любим друг друга и поэтому должны быть вместе.

Он не выразил согласия, но и не возразил, а просто кивнул на «стен» в моих руках:

— Посередине комнаты лежит несколько рожков, мой пулемет почти пуст.

Я выполнила его приказ и вернулась к нему.

— Вот видишь, я тебе нужна. Не только как мечта, дорогой, а как жена, как спутница каждого дня твоей жизни. Я буду заряжать твой пулемет и стирать твою одежду, рожать для тебя детей и вообще делать все необходимое, пока мы будем вместе, даже если это продлится всего минуту.