Встречные огни - [55]
Р о м а н. Собиралась, но… Клава, а никакая не Сабина!
З а г а р о в (Ростику). Выходит, это вы, доктор, немножко позавтракали? Забыли, как зовут вашу невесту!
Р о с т и к. Я не собираюсь жениться на… Клаве!
З а г а р о в. А это уже не порядочно! (Кивнул в сторону своих спутников.) Четвертая бригада докеров решила после смены отметить это событие. И вдруг жених — не жених, а Клава превратилась в Сабину!
Р о с т и к. А-а… все ясно! (Роману.) У вас две дочки?! С братом Сабины я немножко знаком, а про сестру она почему-то ничего не говорила…
Р о м а н. Мы говорим на разных языках!
Р о с т и к. Вполне естественно! То есть мне понятно, что вам не все понятно… Я тоже, так сказать, совсем… не совсем!
Р о м а н (подмигнув Загарову). Жара сегодня! (Ростику, почти сочувственно.) И часто с вами такое случается?
Р о с т и к. Вы, кажется… смеетесь надо мной! Я понимал: отец Сабины может встретить меня не очень ласково, но такой прием… это уже так сказать! (Поклонившись, уходит.)
З а г а р о в. Такой банкет сорвался! (Роману.) А могли б иметь дома собственного доктора! Ты заболел — он тебя лечит! И не надо в поликлинику ходить, время терять!
Р о м а н. Я на свое здоровье не жалуюсь!
З а г а р о в. Эх, Роман Сергеевич, был бы врач, а болезни найдутся!
Перемена света. Докеры поспешно устанавливают декорацию.
П е р в ы й д о к е р. Комедия!
В т о р о й д о к е р. Цирк!
З а г а р о в. Тише, мальчики! Капитаны продолжают свою беседу. Давайте послушаем!
В луче прожектора — столик, за которым Р о м а н и М л а д е н.
Р о м а н. Сами понимаете, настроение у меня испортилось: отец! Вспомнил, что мы с Клавой два года не виделись, заказал билет… Сегодня лечу в Киев!
М л а д е н. Минуточку, товарищ Роман! (Подумав.) Волноваться должен я: это мою дочь зовут Сабина. Этот шмель, видимо, по ошибке залетел не туда и вас принял за меня!
Р о м а н. Но он ждал невесту из Киева, а не из Варны!
М л а д е н. В том-то и дело… Сабина теперь временно находится в Киеве!
Р о м а н. Как она там очутилась?
М л а д е н. О… это очень даже любопытно!
З а г а р о в (на просцениуме). Стоп! Рассказ капитана Станчева мы услышим немного позже. (За кулисы.) Марина Яковлевна, ваш выход!
Г о л о с М а р и н ы Я к о в л е в н ы. Иду, иду!
К столику Романа и Младена подходит М а р и н а Я к о в л е в н а.
М а р и н а Я к о в л е в н а. Простите… мне сказали, здесь я могу видеть капитана теплохода «Коларов».
Р о м а н. Это я.
М л а д е н (почти одновременно с Романом). Это я.
М а р и н а Я к о в л е в н а (недовольно). Я серьезно!
Р о м а н. И мы не шутим!
М а р и н а Я к о в л е в н а. Два капитана на одном судне?
М л а д е н. Каждый на своем.
Р о м а н. Оба теплохода называются «Василь Коларов».
М а р и н а Я к о в л е в н а. Оба? Их два? (Волнуясь.) А кто из вас сегодня собирается в Киев?
М л а д е н. Я.
Р о м а н (почти одновременно с Младеном). Я! (Младену.) Вы тоже?
М л а д е н. Да, я заказал билет.
М а р и н а Я к о в л е в н а (всплеснув руками). Я погибла!
Р о м а н. Почему?
М а р и н а Я к о в л е в н а. Я выездной кассир Аэрофлота… (Показывает удостоверение.) Громова Марина Яковлевна. Обслуживаю Морфлот.
Р о м а н. Вы принесли нам билеты?
М а р и н а Я к о в л е в н а. Простите… только один.
Р о м а н. Нужны два!
М а р и н а Я к о в л е в н а. Мне дали две одинаковые заявки: билет для капитана теплохода «Коларов». Я подумала: вторая заявка — это копия.
Р о м а н. Это не трагедия: выпишите еще один билет!
М а р и н а Я к о в л е в н а. Невозможно! Я его, простите, уже реализовала.
М л а д е н. Что вы с ним сделали?
М а р и н а Я к о в л е в н а (жалобно). Пришел один, простите, бородатый молодой человек, немножко оборванный, по последней моде… выпускник медицинского института. Умолял помочь.
Р о м а н. Не иначе, опять этот Ростик!
М л а д е н. Ничего! Еще одно местечко в самолете найдется!
З а г а р о в (на просцениуме). Наивный человек: сейчас конец учебного года. Летят студенты, летят доценты… курортники летят.
М а р и н а Я к о в л е в н а (растерянно). И я теперь полечу… с работы!
Р о м а н. Успокойтесь! Мы жалобу писать не будем.
М а р и н а Я к о в л е в н а. Спасибо. Я уже имела один выговор за рассеянность, а мой дорогой начальник только и ждет повода, чтобы отправить меня на заслуженный отдых!
М л а д е н. Отдых? Разве это плохо?
М а р и н а Я к о в л е в н а. У вас, видимо, нет детей, и вы не знаете, что для них такое мама-пенсионерка!
Р о м а н. У вас такие неблагодарные дети?
М а р и н а Я к о в л е в н а. Этого сказать не могу, но… лучше иметь на работе строгий выговор, чем дома глубокую благодарность!
Р о м а н. Следующий рейс утром… кажется, в пять сорок?
М а р и н а Я к о в л е в н а. Отменен: ждут циклона.
М л а д е н. Я поеду сегодня поездом.
М а р и н а Я к о в л е в н а. Я уже звонила на вокзал, вся бронь исчерпана!
Р о м а н. Тогда я — последним автобусом.
М а р и н а Я к о в л е в н а. Уже ушел!
Р о м а н. Погодите! (Младену.) Кажется… вам нет смысла лететь! Если доктор искал вашу Сабину в Одессе… вы можете разминуться.
М л а д е н. Это исключено: Сабина ждет меня в Киеве.
Путевые заметки украинского писателя Григория Плоткина раскрывают перед читателями неприглядную правду о так называемом «рае для евреев на земле». Автор показывает, в каких тяжелых условиях живут обманутые сионистскими лидерами сотни тысяч еврейских переселенцев, как по воле американского империализма израильская земля превращается в военный плацдарм для новых агрессивных авантюр.