Встречное движение - [9]
— Мама, смотри — собака!
— Ну и что, что собака? Не подходи и не трогай ее!
— Я только поглажу.
— Отойди от собаки! Ричард, я кому сказала!
Грогин удивленно обернулся и посмотрел на маленького Ричарда и на вполне большую его маму Нину Ростиславовну. Собака, поняв по модуляциям человеческих голосов, что ей не дадут ничего съестного, а, напротив, могут пихнуть в какие-нибудь жизненноважные органы кирзовым сапогом, поджала хвост и отбежала метров на десять, по пути неодобрительно скосившись на Грогина, у которого не было большой ароматной сумки.
Грогину стало жалко собаку, он развязал узелок шелестящего мешочка, достал из него печеньку и бросил, возможно, беременному Шарику. Собака шарахнулась в сторону, налетела на пустой картонный ящик, взвыла от ужаса и понеслась в спасительный двор знакомых многоэтажек.
Эмма Никифоровна осуждающе встала напротив Грогина:
— Нажрутся, гады, потом собак шугают!
Желтый квадратик печеньки быстро раскис и расползся на влажном асфальте.
Спиридонов отхлебнул из трехлитровой банки большой глоток мутного пива и передал ее Андрею Пантелеевичу. Андрей Пантелеевич прижал банку к животу и сказал:
— А ведь я вас, ребята, всех знаю — вы у меня учились.
Рафиков Коля разорвал зубами мумию воблы и неодобрительно закачал головой:
— Не свисти, батя, я учился до восьмого класса в городе Стерлитамаке, а с восьмого по одиннадцатый в пионерлагере «Козленок» номер семь. Ты банку не задерживай — хлебай.
Спиридонов закурил папиросу и сместил ее в правый уголок рта:
— Погоди, Колям, может быть, я у него учился, ты в какой школе детишек мучил?
— Где я только не преподавал. Дай затянусь?
— Оставлю.
— Ты сам-то из какой школы?
— Из пятьдесят четвертой.
— Ну, я же говорю, что помню тебя, — ты такой шустренький был, все списывал, а?!
Спиридонов задумался: был ли он шустренький и что он мог списывать.
— Черт его знает, я как в армии отслужил на Байконуре, плохо все вспоминать стал, да и с бабами как-то не очень.
Андрей Пантелеевич основательно приложился к банке, прищурил правый глаз, а левым заметил проходящего мимо человека в черном плаще со знакомыми чертами.
Грогин шел и думал о дяде Юре с его неизбежными капризами и очень удивился, когда у окошечка пивного ларька услышал надоевший еще в седьмом классе надтреснутый голос. Грогин, минуя объятия Андрея Пантелеевича, взял круто вправо — общение не должно быть слишком частым, чтобы не терять своей притягательности.
Андрей Пантелеевич, отдуваясь, отдал банку Рафикову.
— Вон прошел в плаще, тоже мой ученик, вы с ним за одной партой сидели.
Коля Рафиков раньше времени оторвался от банки и заинтересовано толкнул локтем Спиридонова:
— Займи у него на пузырь.
— Да я не знаю его.
— Отец, как его зовут?
— Кого? А, отличника-то — Левка Иванов.
— Чего?
— Да ладно, Колям, забудь, сейчас свяжешься — потом не отвяжешься, мало ли чего он тут плетет!
8
Зоя Ивановна Кийко заскучала, грузно села в продавленное кресло и подвинула к себе телефон.
Даша сказала Зое Ивановне, что мамы в данный момент нет дома, но она вот— вот подойдет. Зоя Ивановна спросила Дашу, что делает Василий Васильевич, идет ли у них дождь, как поживает сама Даша, ее муж Валерий, брат Гера, племянник Толик и еще несколько совершенно незнакомых Даше людей.
Главный инженер объединения «Электросила» Муратов Мэлс Эрастович не повернул голову в сторону почтительно выходящих на пятом этаже из лифта сотрудников среднего звена, он нажал кнопочку восьмого этажа, достал из кармана маленький блестящий никелированный перочинный ножичек и выцарапал под большим зеркалом на полированной поверхности темного дерева короткое матерное слово.
Старший лейтенант в отставке Каракулов ткнулся головой в плечо двухчасового друга Чегодаева и заплакал. Чегодаев положил во внутренний карман часы Каракулова и попросил Каракулова собраться. Каракулов перестал плакать.
— Мне же генерала обещали дать, но не дали, вот и хожу как дурак в полковниках.
Чегодаев поцеловал Каракулова в родинку на правой щеке, и, сказав, что в этой жизни нет правды, обнял.
Каракулов высморкался в комок газеты «Для настоящих мужчин»:
— К Герою все бумаги готовы были, уже на подписи лежали — нет, своего протолкнули.
Грогин и Зюзин очень быстро шли по тротуару, ловко перепрыгивая небольшие лужи.
— Так ты идешь со мной на презентацию?
— Не знаю.
— Представляешь, стал нравиться зрелым женщинам.
Грогин уверенно прошел по узкому бордюру, разделяющему пополам поверхность черной жижи.
— И что они во мне находят, даже интересно.
Грогин остановился у газетного киоска и купил шариковую ручку.
— В принципе я-то не против, меня даже определенное волнение охватывает.
Грогин зашел в маленький уютный магазинчик радиотоваров.
— Все-таки природа женщин непостижима.
— Раньше ты был сопливый, безусый юнец, теперь ты пропитанный никотином и перегаром лысеющий мужчина — что тебе еще непонятно.
Инженеры по технике безопасности Бикеева и Скрепкин проводили инструктаж принятых на нефтеперерабатывающий завод новых работников. Бикеева смотрела в потолок и в сотый раз повторяла свою часть лекции о противопожарной безопасности, одновременно думая, на какую оценку напишет контрольный диктант сын Алик — на тройку или, может быть, всё- таки на четверку с минусом.
Рассказы и небольшая повесть Юрия Горюхина были написаны в течение последних десяти лет. Грустная ирония, веселая самоирония, плотный, аскетичный язык, плавные переходы из реальности в фантасмагорию и всегда неожиданная концовка — вот что объединяет представленные в книге произведения.
Будущее, прошлое, параллельное можно вообразить каким угодно, — автор отсек одну половину человечества. Адресуется всем нетрадиционно воспринимающим традиционную реальность.
Грустная ирония, веселая самоирония, плотный, аскетичный язык, плавные переходы из реальности в фантасмагорию и всегда неожиданная концовка — вот, что объединяет представленные в книги произведения.
Грустная ирония, веселая самоирония, плотный, аскетичный язык, плавные переходы из реальности в фантасмагорию и всегда неожиданная концовка — вот, что объединяет представленные в книги произведения.
Воробьиная ночь по славянской мифологии — ночь разгула нечистой силы. Но пугаться не надо, нечистая сила в этом сочинении, если и забавляется, то с самим автором, который пытается все растолковать в комментариях. Если и после комментариев будет что-то не ясно, нужно переходить к следующему сочинению — там все по-простому и без выкрутасов, хотя…
Такого Быкова вы читать не привыкли: современная проза с оттенком мистики, фантастики и исторического эксперимента. Сборник, написанный в лучших традициях Стивена Кинга («Зеленая миля», «Сердца в Атлантиде»), рассказывает истории за гранью: вот скромный учитель из Новосибирской области борется с сектой, вербующей и похищающей детей; вот комиссар победившей в будущем Республики собирает Жалобную книгу из рассказов людей, приговоренных к смерти; вот американец с множественным расстройством личности находит свою возлюбленную — с аналогичным заболеванием. Новые рассказы Дмитрия Быкова сопровождаются переизданием маленького романа «Икс», посвященного тайне Шолохова.
«Сто лет минус пять» отметил в 2019 году журнал «Октябрь», и под таким названием выходит номер стихов и прозы ведущих современных авторов – изысканная антология малой формы. Сколько копий сломано в спорах о том, что такое современный роман. Но вот весомый повод поломать голову над тайной современного рассказа, который на поверку оказывается перформансом, поэмой, былью, ворожбой, поступком, исповедью современности, вмещающими жизнь в объеме романа. Перед вами коллекция визитных карточек писателей, получивших широкое признание и в то же время постоянно умеющих удивить новым поворотом творчества.
Марк и Карен Брейкстоуны – практически идеальная семья. Он – успешный финансист. Она – интеллектуалка – отказалась от карьеры ради дочери. У них есть и солидный счет в банке, и роскошная нью-йоркская квартира. Они ни в чем себе не отказывают. И обожают свою единственную дочь Хизер, которую не только они, но и окружающие считают совершенством. Это красивая, умная и добрая девочка. Но вдруг на идиллическом горизонте возникает пугающая тень. Что общего может быть между ангелом с Манхэттена и уголовником из Нью-Джерси? Как они вообще могли встретиться? Захватывающая история с непредсказуемой развязкой – и одновременно жесткая насмешка над штампами массового сознания: культом успеха, вульгарной социологией и доморощенным психоанализом.
Эндрю живет в небольшой квартире в Лондоне и работает в муниципалитете, в отделе регистрации смертей. Мало того что работа специфическая, Эндрю еще приходится изо дня в день поддерживать среди коллег миф о своей якобы успешной жизни. При приеме на работу он, не расслышав вопроса, ответил «да» вместо «нет», когда его спросили, женат ли он. С годами Эндрю создал целый вымышленный мир, где у него есть особняк, любимая жена и двое детей. Ситуация осложняется, когда в отдел Эндрю приходит новая сотрудница Пегги.
Сборник «Мышиные песни» — итог размышлений о том о сем, где герои — юродивые, неформалы, библиотекари, недоучившиеся студенты — ищут себя в цветущей сложности жизни.
Повесть посвящена острой и актуальной теме подростковых самоубийств, волной прокатившихся по современной России. Существует ли «Синий кит» на самом деле и кого он заберет в следующий раз?.. Может быть, вашего соседа?..