Встречи за порогами. Унья — красавица уральская - [8]

Так случилось и на этот раз. Поздно понял охотник свою ошибку. Проснувшись от шума, он стремглав кинулся прочь от скалы, но град камней настиг его раньше, чем он успел сделать несколько прыжков. Очнувшись, Ваня обнаружил, что правая нога его выше колена кровоточит, а при сгибе в коленный сустав острым ножом впивается резкая боль. Охая, он едва уселся на камень и тут же заметил, что лыжи разбиты в щепки. Ружье и запасы провизии оказались целыми, но как быть без лыж? А тут еще нога. Что с ней?

Ваня, стиснув зубы пошевелился, но боль в колене настолько сильна, что он замер. Лоб от напряжения и боли покрылся потом.

Как же быть? Он вспомнил, как мать его правила соседке Агафье вывихнутую ногу, как осторожно покачивала ее и растирала ушибленное место. Эх, нет ее здесь! Попробовать, что ли, самому? Мать всегда говорила, что править надо «скропа», то есть сразу. На этот раз Ваня привязал к ноге ремень, затем пристегнул его к нетолстой рябине и, перевернувшись на живот, осторожно пополз, упираясь здоровой ногой. Боль в колене усилилась. Он потянул еще — стало еще больнее, он рванул крепко и сразу застонал. Но ноге стало как будто легче. Отдохнув, он пошевелил ею. Боль в колене осталась, но теперь уже какая-то тупая, ноющая.

До утра Ваня просидел у костра, разогревая и разминая колено. А утром, вырубив палку с развилкой на конце, медленно побрел в сторону реки.

Днем к месту ночевки осторожно подобралась рыжая лисица и, обнюхав Ванины следы, осторожно побежала вдоль них.

10

Василий проснулся раньше всех. На реке что-то трещало и грохотало.

— Ледоход, ребята! — сообразив, в чем дело, крикнул он и поспешил наружу. Вскоре на берег высыпали и остальные.

Охотники глядели на Вишеру и не узнавали ее. И без того быстрая и порожистая, она сейчас казалась еще стремительней. Особенно неистовствовала река в перекате. Большие синие льдины превращались на его острых камнях в мелкое крошево. Иногда льдина останавливалась, наткнувшись на камни, и тогда река, казалось, останавливала на миг свой бег. Но уже через минуту в неудержимом стремлении своем с хрустом ломала перегородившую путь льдину и яростно швыряла ее обломки, попутно ворочая многопудовые камни. Грохот стоял непрерывный.

Охотники развели маленький костер возле избушки, вскипятили вместительный пузатый чайник и, попивая кипяток вприглядку, следили за буйной игрой реки.

— Эх, силища-то, — вздохнул Иван. — Вот бы ее обуздать да на службу человеку направить!

— Попробуй обуздай! — рассмеялся Терентий. — Она тебя так обуздает, только держись…

— А все равно когда-нибудь обуздают! — упрямо сказал Иван.

— Это как же так?

— Да так! Плотину сделают, вроде как для мельницы, и будет вода крутить, только не водяные колеса, а машины. А от них по проводам электричество пойдет. И что хошь им можно будет делать.

— Эх куда загнул! «Что хошь делай...» — недоверчиво покосился на него Василий. — Может, и вон кедры валить иль рожь жать? Да и кто же такую силу плотиной перегородит?

— Ну, насчет того, чтобы кедры валить, пока не знаю, а вот машины всякие крутить — это обязательно будет. А перегородить — перегородят. Волгу вон и ту перегородят. План такой уж есть, говорил нам один докладчик.

— Какие же машины крутить-то, Иван? — съязвил Аристарх. — У моей бабы есть машины — прялка да кросна, так она и без этого самого лепетричества обходится…

— Да-да, — поддакнул Терентий. — У меня еще есть машинка веретена точить, так, может, и ее крутить будет? Или вон Матвею цигарки закручивать?..

— А фабрики, а заводы, а свет в дома? — загорячился Иван. — Аль вы думаете, жизнь такой останется? Да что там! Мы уж о том не раз толковали…

— Ну ладно, ладно, — примирительно заговорил Аристарх. — Будет тебе в бутылку-то лезть. С тобой и пошутить нельзя. Нам вон осенью то же самое приезжий из Чердыни рассказывал. Будет агитировать-то… Садись…

Долго еще сидели у костра охотники, перебрасываясь односложными фразами. Каждый думал о своем.

Василий, глядя на излучину, за которой терялись белые пятна льдин, с тревогой думал о сыне: «Где-то он, вышел ли к Велсу до ледохода? Здоров ли?»

А льдины плыли и плыли, унося с собой последние остатки зимы, навстречу теплу и солнцу.

Через день артельщики выехали на первую рыбалку.

11

Левый пологий берег Вишеры затоплен водой, на поверхности торчат только верхушки кустов. Временами плывущие льдины поднимают их, потом кусты снова распрямляются и, качаясь, бегут навстречу бешено несущейся толще воды. Со свистом рассекая воздух, над кустиками пролетела стайка чирков. Описав небольшой полукруг, птицы сели на воду и не спеша поплыли к небольшой курье.

Вольготно уткам в этих краях. В гиблую пору распутицы не каждый охотник отважится пробираться в верховья Вишеры. Многочисленные пороги в пору, когда река катит свои вешние воды, становятся недоступны для охотников и рыбаков: вооруженный одним только шестом, человек не может противопоставить свою силу силе реки. Нельзя пробираться в верховья и сухопутьем. Дальше Лыпьи нет даже пешеходных троп, а уж о зимниках и говорить не приходится. Попробуй пробираться, бредя по пояс в мокром, тяжелом снегу, поминутно рискуя сорваться с каменной кручи в кипящую на острых каменьях реку.