Встречи в затерянном мире - [22]

Ох, Старина Джимми… Старый греховодник… Он был действительно стар. Не так уж долго осталось ему изучать женщин. Или машины…

— Не могу представить, чем с ней заниматься, — неуверенно сказал Дадли.

— Попробуй что-нибудь, что тебе нравится, — с энтузиазмом отозвался Старина Джимми.

— Все равно. С машиной…

— Что есть женщина из плоти и крови, как не машина? Машина, которая получает энергию от сгорания углеводов в кислороде? Что есть женщина из плоти и крови, как не машина, которой можно управлять, нажимая на нужные кнопки?

— Тогда что есть мы, как не машины? — спросил я.

— В самом деле — что? — отозвался он.

— А я так давно не… — начал Дадли.

— Так сделай это прямо сейчас, — сказал Джим.

Но нельзя спать с женщиной только ради того, чтобы ее изучать, подумал я. Даже если это происходит часто — достаточно часто, а те бросаются в свободу, даром или черт знает за что. И я был наслышан о репутации Джима. Несмотря на свой возраст, он был один из самых отъявленных бабников среди «Бродяг Приграничья». Возможно, когда-то, много-много лет назад, он ходил к женщине как ученик к учителю, но если даже и было, он давным-давно забыл об этом.

Когда-нибудь это принесет плоды.

Я обнаружил, что в гостиной повисла неприятная тишина.

— Да что сегодня с вами такое? — сердито спросил Алан.

— Мне кажется, — сказал я ему, — это мое личное мнение — вместо того, чтобы плевать в потолок, нам стоит придумать что-нибудь получше.

— Я тоже так думаю, — подхватил Дадли.

— В Галактике столько экипажей с которыми я мог летать, — взорвался Алан, — а мне досталась компания извращенцев!

Он вскочил как ошпаренный и бросился в свою комнату. Мы молча переглянулись. Джим встал и лениво вышел, потом ушел Дадли. Я направился к бару, налил себе виски — прекрасного виски — выпил одним глотком и пошел к себе в спальню.

Но перед этим громко произнес:

— Мне нравятся женщины!

Глава 8

Она появилась не из комнаты отдыха, а из ванной. Наверно, там была потайная дверь, скрытая в одной из стен.

Высокая, стройная. Пепельная блондинка с длинными ногами и высокой грудью. Она была одета в короткую полупрозрачную сорочку, которая иногда казалась зеленой, а иногда — голубой. Цвет ее глаз, казалось, менялся вместе с цветом ее одежды, но полные губы оставались алыми, а кожа — слишком безупречная? — персиковой.

— Привет! — сказала она.

— Привет! — сказал я.

Ее тонкие руки легли мне на плечи. Ее тело было совсем близко — такое мягкое и теплое. И от нее пахло духами, а не машинным маслом. Но, когда ее губы приблизились к моим, я отшатнулся.

— Незачем быть таким робким, — проворковала она. — Центр Управления достоверно установил, что люди склонны смущаться в подобных ситуациях, если думают, что за ними наблюдают. Я могу включить изолирующее поле. И нас никто-никто не увидит.

Она засмеялась — это прозвучало как приглашение. Это был смех озорной маленькой девочки, а не машины.

— Думаю, Центр Управления смущается не меньше, чем ты.

— Ты уверена, что за нами не наблюдают? — спросил я.

— Совершенно уверена.

— Хорошо, — я осторожно сделал шаг назад. — Между прочим, я пригласил тебя просто для компании. Поболтать.

Она надулась.

— И все? А почему бы тебе не поболтать с Центром Управления?

— Это не одно и то же, — возразил я и снова отступил — признаться, неохотно — потом смягчился и сел на один из стульев. Она последовала за мной и прежде, чем я успел ее оставить, села мне на колени. «Плоть из губчатой резины, — сказал я себе, — стальные кости. Пластиковая кожа. Коллоидные мозги…» Я продолжал в том же духе, переключившись ради разнообразия на психологию. Но, как бы то ни было, она чувствует не как машина. И вообще — все мы немного машины…

Я мягко отстранил ее и сказал:

— Сядь на другой стул. Пожалуйста.

— Хорошо, — голос звучал обижено, и весь ее вид говорил о том, что я ее задел. Ее сорочка вольно стекала с плеч, приоткрывая чудную розовато-белую грудь. Правда, я предпочитаю загорелых женщин. Сочетание коричневой кожи и пепельных волос — таких, как у нее — действует на меня почти — почти? — неотразимо. Но я решил не распространяться о своих вкусах. Боюсь, стоило мне только заикнуться — и мое желание было бы тут же исполнено.

— Мы были сделаны для совершенно определенной цели, ты же знаешь. Разговоры для этого не нужны.

Стараясь держать ход беседы под контролем, я спросил:

— А когда Центр Управления сделает настоящих из плоти и крови женщин — что тогда?

Ее лицо помрачнело.

— Думаю, — ответила она без всякого выражения, — нас обдерут .

— Вас сделал Центр Управления?

— Нет. Вспомогательный Центр.

— А Вспомогательный Центр действует независимо от него?

— Нет, — тихо отозвалась она, — не совсем. Это часть Центра Управления, но при этом… действительно отдельная личность.

Ее лицо осветилось.

— Это как пара, мужчина и женщина. Насколько я понимаю, когда Центр Управления сделал его, он решил наделить его и мужской и женской индивидуальностью. С течением времени эти индивидуальности все сильнее разделяются.

«Машина, страдающая шизофренией», — подумал я.

— А Вспомогательный Центр огорчится, если вас обдерут?

— Почему? Это просто машина.

— Как и ты, — грубо сказал я.