Встречи на Сретенке - [25]

Еще раз заикнулся он комбату о хотя бы двухдневном отпуске, чтобы смотать в Юлькину часть, но тот отказал вежливо, ссылаясь на то, что формирование закончено и вот-вот может быть приказ об отправке на передовую... Пришло еще одно письмо от Юльки, где писала она почти то же самое: хорошо ей здесь, ребята берегут ее, называют сестренкой, а кто постарше - доченькой... А через неделю другое, написанное ее подругой: Юльку убили, она захоронена около штаба полка... Остались у подруги письма Юльки и дневник, но по почте это посылать нельзя. Может, он приедет?

Володька бросился к комбату и молча дал ему письмо. Тот прочел, ничего не сказал, только посмотрел на него, наткнувшись на мертвые, погасшие Володькины глаза, и вызвал начштаба.

- Выпиши Канаеву отпуск на два дня...

- Есть, - вытянулся дисциплинированный Чирков.

- Благодарю, товарищ майор, - тихо сказал Володька.

Через час, получив сухой паек, он широким пехотинским шагом шел уже к большаку, чтоб поймать попутную машину... Сделав по дороге три пересадки, к вечеру был уже в расположении дивизии и спросил там, как найти полк. Двенадцать километров до штаба полка прошел он за полтора часа и стал разыскивать начальника связи. Того не оказалось на месте. Но нашлась девушка, писавшая ему о Юле. Звали ее Люда. Она провела Володьку к могиле... В горле застрял ком, и он не мог говорить, слушал Люду, рассказывавшую, как любили все Юльку и какая она была хорошая.

Володька стоял у рыжего холмика, машинально запоминая ориентиры, по которым можно будет разыскать могилу после войны. Стоял сгорбившись, все еще не представляя реально, что он больше никогда не увидит Юльку и что вот здесь, под небольшим слоем земли лежит она...

- Бомбежка или артналет? - спросил наконец у Люды.

- Нет, пуля... Исправляла поврежденную связь, - тихо ответила она, вытирая глаза.

- Веди к этому майору.

Люда смешалась, опустила голову.

- Я не знаю, где он... - а потом добавила: - Может, не стоит, товарищ старший лейтенант?

- Найди! Не бойся, я просто поговорю с ним.

- Я не боюсь... Вы что-нибудь с ним сделаете, - пробормотала она, - не надо, прошу вас, не надо... Юля тоже не захотела бы этого.

- Я что тебе сказал, - прикрикнул Володька. - Все равно разыщу его. Пойдем, - он резко повернулся.

Они пошли к штабу, и около него среди группы стоявших военных Люда показала на полноватого немолодого майора.

- Ладно, - сказал Володька. - Теперь уходи.

Люда отошла, а он направился к майору.

- Разрешите обратиться, товарищ майор, - спросил Володька совершенно спокойно.

- Слушаю вас, - повернулся майор.

- Я офицер связи. Требуется поговорить конфиденциально. Отойдемте в сторону.

- Хорошо, - согласился майор и пошел за Володькой.

Тот завернул на тропу, ведущую к кустам, и, пройдя несколько шагов, откуда они уже были не видны из избы, где расположен штаб, остановился.

- Донесение из соседней части? - спросил майор. - Так точно. Сейчас, Володька сделал вид, что открывает планшет, а потом снизу ударил майора под ложечку.

Майор сразу сломался пополам, и единственное, что Володька запомнил, удивление, а потом страх в его глазах. Видимо, понял он, кто этот старший лейтенант и зачем появился. Перегибаясь пополам, майор все же потянулся к кобуре, но Володька резко ладонью рубанул по руке, а потом снизу в челюсть... Уже не помня себя, он бил его по лицу и прямыми, и сбоку, бил тяжелым сапогом по голове, когда тот упал, забыв святое правило марьинорощинской шпаны лежачего не бить...

Очнулся он, лишь когда несколько человек схватили его за руки и заломили назад... Кто-то вырвал из кобуры его пистолет, кто-то ударил. Затем оттащили от лежащего окровавленного майора.

Володька не сопротивлялся, и вскоре ему отпустили руки. Только молодой капитан, скомандовавший перед этим "Врача к майору", держал его за локоть и с любопытством поглядывал на Володьку.

- За что вы его так? И вообще откуда вы? - спросил капитан.

- Он знает за что, - махнул головой Володька. - Я приехал из соседней части... У вас убита моя подруга... школьная, - еще не отдышавшись, глухо произнес он.

- Ваша должность?

- Командир разведвзвода.

- Понятно... - протянул капитан. - Били вы со знанием дела.

- Он, гад, за пистолет схватился... Пришлось.

- Что ж, будет тебе штрафной, - вроде с сочувствием сказал капитан, отпуская Володькин локоть. - Не убежишь?

- Зачем? - пожал плечами Володька. - А штрафной будет, - примиренно пробормотал он. - Мне сейчас все равно, где подыхать, капитан. Разведвзвод, сам знаешь, не курорт.

Володьку отвели на полковую "губу" - сырую маленькую землянку, сняли ремни и передали двум часовым... Ну, а дальше как в тумане. Приезжал начштаба Чирков хлопотать за Володьку, стараясь спасти его от трибунала, но ничего не вышло майор лежал в госпитале в тяжелом состоянии.

Валяясь в вонючей землянке, безостановочно куря махру, которой снабжали его часовые, в тупом безразличии ждал он трибунала - будь что будет... На войне можно несколько месяцев находиться на передке даже не поцарапанным, а можно и в глубоком тылу погибнуть от самолетной бомбежки или нарваться на пропущенную саперами мину, можно и в штрафном отделаться легким ранением, искупить кровью. Поэтому Володька не сожалел о содеянном и вспоминал с каким-то странным сладострастием, как бил он майора, мстя за Юльку... Обидно было только, что, если останется живым в штрафном, не попадет уже в свой батальон, к своим ребятам.