Встреча в Вальядолиде - [3]
— Полагаю, все мои комедии придутся им не по вкусу, наш юмор они вряд ли оценят. Вот что: покажем кровавые сцены из «Тита Андроника». Меня в этом их королевском городе непрерывно тошнит. Почему не ответить тем же? Пускай даже самые крепкие духом и животом испанцы проблюются сегодня вечером от ужаса и отвращения. Итак: насилие, кровь и человеческая плоть, запеченная в пироге. По крайней мере, зевать публика не будет.
С наступлением сумерек чуть посвежело, и Дон Мануэль устроил пешеходную экскурсию по городу для тех членов королевской труппы, которые не развлекались с проститутками или мальчиками и не лежали пластом от крепкого местного вина. Изволите видеть: Вальядолид стоит на реке Писуэрга в месте её слияния с Эсгевой. Все богатство этого края связано с реками: зерно, вино, оливковое масло, мед и воск доставляют по воде. Видите собор? Новехонький, построен не более двадцати лет назад, потому что весь Вальядолид сгорел в пожаре в 1561 году, и король Филипп восстановил город из пепла — ведь это его родина. А девяносто девять лет назад здесь у нас умер Христофор Колумб. Вон в том доме живет господин Мигель де Сервантес Сааведра, отец Дона и Санчо, и Санчева осла впридачу. А вот и он сам, смотрите-смотрите, выходит из дома, уставился себе под ноги, и больше никуда не глядит — ни вперед, ни назад, ни вправо, ни влево. Одинокий, старый совсем, седой, ему уже пятьдесят семь лет. Жизнь его крепко побила, а он целый мир собственный в голове насочинял. Его пьесу исполнят на торжествах по случаю подписания договора, но самого Сервантеса это нисколько не занимает. Он трудится во имя театра беззаветно, о наградах не думает. Нет-нет, знакомиться не рекомендую. Вашего языка он не разумеет, а по-кастильски изъясняется односложно. Иногда, впрочем, он произносит длинные тирады по-мавритански — выучил язык в совершенстве, пока был рабом и заложником.
— Я немного понимаю мавританский, — оживился Уилл. — Ни рабом, ни заложником не был, но слов нахватался, когда сопровождал лорда Саутгемптона в Рабат. Мы с ним торговали арабских лошадей для военных действий, которые затеял в Ирландии лорд Эссекс. Покупка сорвалась, да и кампанию ирландскую проиграли… О, живот-то мой, похоже, наладился. Теперь можно и поужинать.
— Превосходно, — одобрил Дон Мануэль.
Пьесу Лопе де Вега-и-Карпио «Глупая для других, умная для себя» королевские комедианты решили не смотреть: на что им всякая глупость? Они остались за кулисами: вытряхивали костюмы, подбирали реквизит и поочередно подставляли лица Дику Бёрбеджу — он был, помимо прочего, гримером. В конце спектакля, сыгранного студентами местного университета, к британским актерам зашел сам автор.
— Ну что, варвары, — сказал Лопе де Вега издевательски. — Видали, что такое настоящий театр?
По-английски он говорил бегло, поскольку служил когда-то секретарем у герцога Альбы и маркиза де Мальпика, и оба его хозяина считали, что язык врага следует знать. Кроме того, в 1588 году он служил в Великой Армаде и узнал о враге многое, не только язык. Эти англичане — кровожадные хищники, им лишь бы нажраться мяса и пудинга, нахлестаться пива, а к зову духа и мысли они глухи.
Уилл растерянно покусывал нижнюю губу. Рафинированные испанцы скоро увидят девушку с отрезанными руками и языком, увидят, как ее отец убивает насильников, запекает их в пирог и заставляет их мамашу этот пирог съесть. А мавра Арона закопают заживо, и он умрет, изрыгая проклятия. Не оплошать бы: испанцы всё же знают о маврах куда больше нашего… Ну да ладно, менять сюжет поздно, сыграем как есть!
Британцы и их смуглые хозяева увидели в тот вечер усеченную версию «Тита Андроника», в которой крови осталось больше, чем стихов, — актеры нарочно купили и закололи свинью. Многих испанцев явно мутило, и сдержаться удалось не всем: плотно поевшие и крепко выпившие выбегали вон, чтобы опорожнить животы. Британцы же наслаждались зрелищем и радостно приветствовали все ужасы, вплоть до пирога с человечиной. Позже, лежа бок о бок на просторной кровати, Уилл и Бёрбедж признались друг другу, что отчасти предали эстетические и интеллектуальные устои родины, этой новой страны под названием Британия, где правит король, известный в христианском мире как первейший дурак.
— От представлений надо отказаться, — размышлял Уилл. — Так играть невозможно. Слова наши тут никому не понятны, а язык действий внушает испанцам одно лишь отвращение. Зачем только этот Богом проклятый шотландский пьяница и содомит, нас сюда послал? Его Величество туп как пробка.
— Придержи язык, Уилл. При делегации есть таинственные личности в черном с туманными обязанностями. Они вполне могут оказаться шпионами короля Якова. А шорохи, что доносятся из-под двери, мало похожи на топот крысиных лап. Боже, храни короля Якова Шестого Шотландского и Первого Британского! — Возвысив напоследок голос, Бёрбедж повернулся спиной к Уиллу и тотчас заснул. Спал Бёрбедж крепко, но беспокойно. Он храпел, чередуя пятистопные ямбические рулады с внезапными всхлипами и драматическими хрипами. Уилл же проспал совсем мало. В этой Испании он тратит время попусту! Лучше бы налоги в Стратфорде собирал. Да и пахотную землю он там намеревался прикупить, вот и ехал бы — авось сторговался бы подешевле. В кишках у него урчало и бурлило. Ему привиделся короткий, кошмарный сон о его дочке Джудит — будто она прижила, неизвестно от кого, волосатое горбатое чудище. Под утро подоспел совсем короткий, но прекрасный сон: будто он плывет по родному Эйвону под Клоптонским мостом. Воздух сладок, на полях зреют хлеба… Но проклятый Стратфорд так и кишит пуританами, ненавистниками этого писаки Шугспара или Чикспера — как только его имя не коверкают. Он проснулся от яркого испанского солнца и вскоре узнал, что на этот день назначен бой быков.
«— Ну, что же теперь, а?»Аннотировать «Заводной апельсин» — занятие безнадежное. Произведение, изданное первый раз в 1962 году (на английском языке, разумеется), подтверждает старую истину — «ничто не ново под луной». Посмотрите вокруг — книжке 42 года, а «воз и ныне там». В общем, кто знает — тот знает, и нечего тут рассказывать:)Для людей, читающих «Апельсин» в первый раз (завидую) поясню — странный язык:), используемый героями романа для общения — результат попытки Берждеса смоделировать молодежный сленг абстрактного будущего.
«1984» Джорджа Оруэлла — одна из величайших антиутопий в истории мировой литературы. Именно она вдохновила Энтони Бёрджесса на создание яркой, полемичной и смелой книги «1985». В ее первой — публицистической — части Бёрджесс анализирует роман Оруэлла, прибегая, для большей полноты и многогранности анализа, к самым разным литературным приемам — от «воображаемого интервью» до язвительной пародии. Во второй части, написанной в 1978 году, писатель предлагает собственное видение недалекого будущего. Он описывает государство, где пожарные ведут забастовки, пока город охвачен огнем, где уличные банды в совершенстве знают латынь, но грабят и убивают невинных, где люди становятся заложниками технологий, превращая свою жизнь в пытку…
Энтони Берджесс — известный английский писатель, автор бестселлера «Заводной апельсин». В романе-фантасмагории «Сумасшедшее семя» он ставит интеллектуальный эксперимент, исследует человеческую природу и возможности развития цивилизации в эпоху чудовищной перенаселенности мира, отказавшегося от войн и от Божественного завета плодиться и размножаться.
«Заводной апельсин» — литературный парадокс XX столетия. Продолжая футуристические традиции в литературе, экспериментируя с языком, на котором говорит рубежное поколение малтшиков и дьевотшек «надсатых», Энтони Берджесс создает роман, признанный классикой современной литературы. Умный, жестокий, харизматичный антигерой Алекс, лидер уличной банды, проповедуя насилие как высокое искусство жизни, как род наслаждения, попадает в железные тиски новейшей государственной программы по перевоспитанию преступников и сам становится жертвой насилия.
«Семя желания» (1962) – антиутопия, в которой Энтони Бёрджесс описывает недалекое будущее, где мир страдает от глобального перенаселения. Здесь поощряется одиночество и отказ от детей. Здесь каннибализм и войны без цели считаются нормой. Автор слишком реалистично описывает хаос, в основе которого – человеческие пороки. И это заставляет читателя задуматься: «Возможно ли сделать идеальным мир, где живут неидеальные люди?..».
Шерлок Холмс, первый в истории — и самый знаменитый — частный детектив, предстал перед читателями более ста двадцати лет назад. Но далеко не все приключения великого сыщика успел описать его гениальный «отец» сэр Артур Конан Дойл.В этой антологии собраны лучшие произведения холмсианы, созданные за последние тридцать лет. И каждое из них — это встреча с невероятным, то есть с тем, во что Холмс всегда категорически отказывался верить. Призраки, проклятия, динозавры, пришельцы и даже злые боги — что ни расследование, то дерзкий вызов его знаменитому профессиональному рационализму.
Как найти свою Шамбалу?.. Эта книга – роман-размышление о смысле жизни и пособие для тех, кто хочет обрести внутри себя мир добра и любви. В историю швейцарского бизнесмена Штефана, приехавшего в Россию, гармонично вплетается повествование о деде Штефана, Георге, который в свое время покинул Германию и нашел новую родину на Алтае. В жизни героев романа происходят пугающие события, которые в то же время вынуждают их посмотреть на окружающий мир по-новому и переосмыслить библейскую мудрость-притчу о «тесных и широких вратах».
«Отранто» — второй роман итальянского писателя Роберто Котронео, с которым мы знакомим российского читателя. «Отранто» — книга о снах и о свершении предначертаний. Ее главный герой — свет. Это свет северных и южных краев, светотень Рембрандта и тени от замка и стен средневекового города. Голландская художница приезжает в Отранто, самый восточный город Италии, чтобы принять участие в реставрации грандиозной напольной мозаики кафедрального собора. Постепенно она начинает понимать, что ее появление здесь предопределено таинственной историей, нити которой тянутся из глубины веков, образуя неожиданные и загадочные переплетения. Смысл этих переплетений проясняется только к концу повествования об истине и случайности, о святости и неизбежности.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.
Эйприл Мэй подрабатывает дизайнером, чтобы оплатить учебу в художественной школе Нью-Йорка. Однажды ночью, возвращаясь домой, она натыкается на огромную странную статую, похожую на робота в самурайских доспехах. Раньше ее здесь не было, и Эйприл решает разместить в сети видеоролик со статуей, которую в шутку назвала Карлом. А уже на следующий день девушка оказывается в центре внимания: миллионы просмотров, лайков и сообщений в социальных сетях. В одночасье Эйприл становится популярной и богатой, теперь ей не надо сводить концы с концами.
Сказки, сказки, в них и радость, и добро, которое побеждает зло, и вера в светлое завтра, которое наступит, если в него очень сильно верить. Добрая сказка, как лучик солнца, освещает нам мир своим неповторимым светом. Откройте окно, впустите его в свой дом.