Встреча с заоблачной Монголией - [13]
Наш спутник Вадим давно уже сожалеет, что путешествие затягивается, а его уже ждут на работе в Иркутске. И тут, оказавшись в городе, он счёл необходимым прервать путешествие и добираться домой на перекладных.
Стада
Город Мурен оказался довольно бойким местом – отсюда ходили «маршрутки» и в Дархан, и в Улан-Батор, а из этих мест не было проблемой добраться до России.
Даём ему деньги в расчёте на все варианты и случайности непредсказуемого пути в Иркутск. Тут же он уехал «маршруткой» в Дархан, где (как мы узнали позже) ему удалось рано утром следующего дня добраться, опять же на маршрутке, до Кяхты, а потом в Улан-Удэ и Иркутск.
Мы же заправляемся дизельным топливом в Мурене уже по цене 2500 тугриков за литр.
Наша промежуточная цель в этом путешествии – озеро Хубсугул – была под сомнением из-за лишнего пробега машин и добавочного расхода топлива при неприемлемых ценах, а к тому же, ломался график посещения Хархорина и Цэцэрлега.
Нашей очередной целью становится сомон Жарга-лант, который выводит нас в интересный вулканический район озера Тэрхийн – Цагаан-Нуур.
Не посетив озера Хубсугул и посёлка Хатгал, я не могу не остановиться на интересных страницах о дархатах Андраша Рона-Тас «Монголия. Следами номадов»:
«Преобладающее количество населений из окрестностей Хатгала принадлежит к группе народностей, называемой «Дархатами». Слово «дархат» в множественном числе происходит от «дархан», означающего «кузнец», а в общем называют так в Монголии рукодельцев, ремесленников. Кузнец играл издавна очень важную роль в жизни монголов и других номадов (кочевников). Тюркское и монгольское названия железа «демир» и «тэмэр» выступает в государствах номадов в великих фамилиях, таких как Темуджин и Тимур Ленк. Из старых источников знаем, что тюрки называли кузнецами своих прежних повелителей – Жуан-Жуанов. Является понятным, что кузнецы играли важную роль среди пастушьего населения. Изготавливали они не только главные части, составляющие оснащение коня, как удила, стремена и кольца, но и важнейшие домашние орудия, как стойки для котлов и посуду, а также оружие, а следовательно, саблю, наконечники пик и стрел, щиты и доспехи. Там, где кочующие захватчики не были снисходительны к побеждённым, ремесленников берегли всегда, а Чингис-хан и его преемники собирали со всех сторон света и вели в окрестности
Орхона разных мастеров. Им также были обеспечены льготы и увольнение от повинностей, а также исключительные права. По этой причине слово «дархан» позднее вобрало в себя значение человека, свободного от повинностей. Вероятно, кузнецы, особенно прежде, в древних временах, занимались не только ремеслом, но и знахарством, лечением людей, подковыванием и лечением лошадей. Трудно было бы уже сегодня выяснить, что живущая в окрестностях озера Хубсугул группа дархатов имела общего со старинными привилегированными ремесленниками-знахарями, но старики-дархаты хорошо помнят, что их ситуация была другой, чем у халхасов. Ещё сегодня бросается в глаза, что как с точки зрения своих обычаев, так и языка группа эта сохранила довольно большое своеобразие от окрестных бурят и халхасов».
После выезда из города мы приготовили у реки обед. В это же время рядом с нами ремонтировали мотоцикл араты со стоянки, находящейся как раз в направлении нашего движения в Жаргалант, а точнее, в 30 км от Мурена на юг. Ключами ремонтников, как всегда, выручил А.В. В 18:00 мы выехали из Мурена, взяв с собой двух жителей с уже упомянутой стоянки, которые прекрасно знали дорогу в сторону Жаргаланта. Дорога оказалась интересной и дала нам представление о летних занятиях монгольских пастухов. Бегущая по горной долине река даёт скоту траву и воду. Встречаемые нами загоны для скота служат животным убежищем в ночное время. Пастухам приходилось ночью остерегаться, прежде всего, волков. В одном месте рядом с дорогой на столбе была прибита шкура волка с целью устрашения коварных зверей.
Наконец, минуя два перевала, мы попадаем в уютную малонаселённую долинку с маленькой речкой. Перед этим наша дорога петляла по крутым склонам холмов.
Оказывается, мы добрались до стоянки наших попутчиков, которых встречала толпа из 20 родственников и знакомых с соседних стоянок. Они набрали нам флягу воды из речки, а затем А.В. купил у новых знакомых молоко и урюм (лакомство из молочной пенки).
До темноты мы успеваем переправиться через речку в маленькую долину, где уже по темноте разбиваем лагерь.
Утро выдалось славное, солнце быстро прогрело землю. А безлюдность нашего места вначале нарушили собаки, пришедшие с соседней стоянки, а следом в сторону Мурена пошли грузовые машины, ночевавшие рядом.
Следующая наша цель – сомон Жаргалант, который расположен в южных отрогах хребта Булнайн-Нуруу на реке Идэр – довольно глубокой, полноводной и быстрой. Дорога наша идёт правым берегом реки, огибая каменные глыбы, опасные влажные глинистые берега и глубокие глинистые лужи, оставшиеся после подъёма воды в реке, вызванного сильными дождями. Наконец, дорога вышла в широкую долину реки и превратилась в сплошную полосу препятствий из болотистых островков, грязи и отдельных камней, когда основной мыслью стало: когда же закончится это мучение? Только сам посёлок, стоящий на высоком сухом берегу, прекратил наши проблемы. Рядом с посёлком стояла прекрасная еловая роща, а дальше были видны отдельно стоящие большие деревья.
