Встреча с границей - [9]

«Фьють, фьють!» — свистят пули, но пилотка висит на штыке нетронутой.

«Плохой стрелок, — отметил Смолин. — Ага, вон ты где! Сейчас я тебе покажу, как надо стрелять».

Только начал прицеливаться, как из-за дерева, что стояло метрах в пятидесяти от воронки, выскочил человек в черном пиджаке, подпоясанном широким солдатским ремнем, в крестьянской войлочной шляпе и опрометью бросился в глубь леса.

И Смолин не выстрелил. Он привык стрелять по фигурам в касках, в военной форме мышиного цвета — по гитлеровским солдатам. А этот...

«Может, тут ошибка какая? — подумал он в ту минуту. — Может, это партизаны, принявшие нас за немцев?»

Позднее он узнает, что это за «партизаны». Узнает, когда увидит повешенную в селе учительницу, зарубленного топором председателя сельского совета, расстрелянных детей участкового милиционера, изуродованного до неузнаваемости своего старшину-великана — человека доброго, заботливого и отважного, когда сам получит бандитскую пулю. И Смолин возненавидит их больше, чем немцев. В конце-концов, не каждый немец был фашистом, не каждый шел на войну с нами по доброй воле. Были и такие, которых гнали силой. Этих же кулацких выродков в мягких цивильных шляпах никто не гнал в банды, они шли в них сами, снедаемые звериной ненавистью к Советской власти. В тот год их много шаталось по глухим лесным трущобам. Они нападали на мирные села, терроризировали население, еще не успевшее прийти в себя от вражеской оккупации, жгли, грабили, убивали. Нередко, нашкодив где-нибудь, они стремились укрыться за кордоном. Граница тогда была еще не оборудована, охранять ее было очень и очень трудно.

— Нам бы хоть пару служебных собак, — вырвалось как-то на боевом расчете у начальника заставы, — мы бы этих гитлеровских прихвостней пачками ловили.

Некоторые банды были довольно многочисленны. Отступая, гитлеровцы снабдили их оружием, боеприпасами, продовольствием и даже своими «инструкторами», «советниками» и прочими «полномочными представителями». Как правило, это были эсэсовцы в чине офицеров и даже генералов. Одного из них убил Смолин.

Генерал при всех своих крестах и прочих регалиях ехал на машине во главе банды. Началась перестрелка, и Смолин уложил генерала с одного выстрела. Шофер бросил машину и удрал. Бандиты тоже все разбежались, а генерал остался. Когда пограничники приблизились к машине, оттуда послышалось злобное рычание. Огромная овчарка служила даже мертвому хозяину и никого к нему не подпускала.

Кто-то предложил застрелить собаку, но Смолин запротестовал.

— Обожди, — сказал он солдату, который уже снял с груди автомат. — Это же собака, животное, а не гитлеровский генерал. Зачем ее убивать? Она может еще нам послужить.

Потом его не раз спрашивали товарищи:

— Скажи, Сашко, о чем ты думал, когда шел к машине брать эту овчарку?

— Ни о чем.

— Но ведь она могла броситься и вцепиться тебе в горло?

— Могла, конечно.

— Силен мужик! У тебя что, были собаки? Знаешь, как с ними обращаться?

— Кабы знал!.. — вздыхал Смолин. Он долго бился над тем, чтобы приручить генеральскую собаку — ничего не получилось. Сначала думал: все дело в том, что овчарка не понимает русского языка, и даже выучил несколько немецких слов, но и это не помогло.

— Тупа, как Геринг, — заключил наконец Смолин и уже начал подумывать, куда бы ему сбыть свой трофей.

— Давай мы ее поменяем, — предложил сержант — новый старшина заставы. — Тут у одного местного жителя есть настоящая пограничная собака. В сорок первом году заставский инструктор на сохранение ее оставил. Ранен, говорят, был, не хотел уходить, пока собаку не пристроил. Теперь она на цепи: хлев караулит. Я пытался ее забрать, да дед выкуп требует. Я, говорит, ее три года кормил, так что гони монету. Жадный.

В тот день Смолин и сержант свели своего «немца» в село и возвратились на заставу с другой овчаркой. Попробовали поставить на след — не идет, за три года отвыкла. Нужно было тренировать собаку заново, но как — Смолин не знал.

Потом с этой собакой вышла целая история. Александр съездил с ней на курсы, там Дику — так звали собаку — восстановили утраченные навыки, и он стал хорошо брать любые следы, решительно набрасывался на нарушителей, сбивал с ног и рвал беспощадно, если враг продолжал сопротивление.

Однажды Смолин гнался за главарем банды. Тот яростно отстреливался, а Смолин хотел взять его живым. И вдруг бандит затаился. Где, в каком месте — попробуй определи ночью. Наступила самая ответственная в таких случаях минута, когда надо решать, как поступить дальше — продолжать идти по следу с собакой или пустить ее одну. Ситуация, как в той сказке: прямо пойдешь — смерть найдешь, налево пойдешь — коня потеряешь, направо повернешь — ничего не найдешь. И долго стоять на распутье тоже нельзя — время упустишь. А если это только тебе показалось, что враг затаился, а на самом деле, воспользовавшись твоим замешательством, улепетывает во все лопатки?

Но бандит поступил совершенно иначе. Прекратив стрельбу, он пошел навстречу пограничникам. Если бы не ветер, собака, конечно, учуяла бы его приближение и предупредила Смолина. Ветер не только относил запах приближавшегося человека, но и заглушил во тьме его шаги. Бандит появился перед Смолиным внезапно и вскинул правую руку. Дик с хрипом бросился вперед. Грянул выстрел. Острые клыки овчарки впились в руку бандита. Слышно было, как глухо стукнулся о землю выпавший пистолет...