Вспыльчивый барон Кенинг. Книга 2 - [37]

Сам живой самолёт обнаружился в конце просеки, изредка шевеля конечностями и хвостом. А вокруг него уже копошились фигурки людей — все как один фоня серьёзной силой. Куда там какому-то барону Хасельхофу?! Особенно выделялись две далёких фигуры, стоявших обособленно — они вдвоём по силе были сравнимы со всеми остальными вместе взятыми.

— Ох, и что ж я маленьким не сдох… И где я их всех хоронить-то буду? — пробормотав для самоуспокоения какую-то чушь, Вальтер разжёг пламя вокруг себя, начав выжигать тот бурелом, что мешал ему проехать вперёд. Чем неизменно привлёк всеобщее внимание! Правда он волновался не из-за числа врагов, и уж тем более не из-за их силы — перед силой древнего ифрита они были никем. Но его тело всё хуже справлялось с нагрузками из-за шалящего сердца, и серьёзный бой мог окончательно сломать этот биологический механизм, поставив его в очень уязвимое состояние.

И по-хорошему бы давно трансформировать сердце в спокойной обстановке, использовав кучу чистого углерода, что имелся вокруг. Да тот же древесный уголь имел ту же самую природу, что и графит — там разница была на уровне расположения молекул. Но Вальтеру не давала покоя одна особенность магических жил, заставляя медлить! А именно замеченная им зависимость пропускной способности жилы от твёрдости углерода в её составе. Как оказалось, в процессе изучения собственного тела, этот показатель неоднороден. И те жилы, что были заложены при рождении, то есть те, что находились в центре грудной клетки, под солнечным сплетением, были куда твёрже и производительнее, чем выросшие гораздо позже. Если первые были похожи больше на каменный уголь, то вторые определялись как чистый графит. А потому создавать сердце из чего-то такого мягкого как древесный уголь, Вальтер не хотел. Боялся напортачить. По той же причине он выгреб весь запас самого твёрдого углерода, о каком знал — алмазы. Предполагая, что алмазное сердце будет куда лучше справляться с его силой, чем угольное или, тем более, графитовое. А уж превратить весь углерод в своих магических жилах в алмаз и вовсе казалось вершиной совершенства!

Но теперь для этих планов могло стать поздно. Враг у ворот, и его ждала маленькая война, а он впервые не был уверен в исходе. Выдержит ли сердце тот напор силы, что разольётся по венам?

— К чёрту всё! — вынув мешочек с алмазами, Вальтер вытряхнул два десятка неогранённых кристаллов на ладонь, после чего закинул их в рот и проглотил. — Лучше сделать и жалеть, чем не сделать.

Следом от седла были отцеплены обсидиановые перчатки, занявшие своё законное место. И перед подготовившимися к бою чародейками Вальтер предстал уже во всей красе. Да, среди вторженцев были одни женщины, что немного удивляло. Но Вальтер не был сексистом, и был согласен убивать любых своих врагов. Хотя сперва ему всё же хотелось узнать, кто это к нему такой красивый прилетел? Интересно же!

— Вы кто такие? Я вас не звал! — начал на автомате барон, но потом понял, что каноничная концовка не в тему, — Зачем вторглись на мои земли?

Но отвечать ему не спешили. Женщины, что взяли его в полукольцо, или скорей пытались это сделать, продираясь по оставленному ящером бурелому, жадно разглядывали как его самого, так и Щепку. Пауза затягивалась.

— Почему ты напал на нас? — наконец-то взяла слово женщина с тростью в руках. Одна из тех двух сильнейших, вероятно являлась здесь лидером. По женщине было видно, что дама она непростая, и привыкла всё решать силой. Да в общем-то все они здесь были не простыми бабами! Возможно орден какой или войсковое подразделение?

— Полёты в моём воздушном пространстве запрещены.

— Мы имеем право летать над всей империей! — парировала чародейка с бронзовой кожей.

— Моя земля — мои правила. Ещё раз спрошу, вы кто? Зачем здесь?

— Это допрос? — удивилась женщина, улыбнувшись одними губами. Глаза её были цепкими и холодными, и следили за каждым движением Вальтера.

— Это дань уважения мёртвым и моё любопытство, — пожал плечами Вальтер, — В зависимости от ответа ваша смерть будет либо быстрой и лёгкой, либо растянется на десятилетия.

— Мы — орден «Бури», — но та даже не дрогнула, услышав угрозу. Слишком часто чародейкам ордена угрожали смертью, — Меня зовут Милдред Венорик — я матриарх ордена. Гранд-архимаг империи! Мы расследуем смерть Бога. Он жил в человеческом теле, что ты недавно убил…

— Ха-ха-ха! А-аха-ха! Бога! Бога?! — запрокинув голову назад, разразился диким хохотом ифрит в человеческом теле, — Ты называешь ту тварь Богом?! Ничего смешнее я в жизни не слышал! Даже я. Я(!) далёк от этого звания, претендуя максимум на полубожественность. А эта чёрная сущность, что пожрала душу ребёнка, в чьём теле и проживала, была ничем иным как паразитом. Мерзким захватчиком, отравляющим своим присутствием этот мир. Если для вас он — Бог, то вы в глубокой жопе, девочки! Вы даже на заметите сами, как ему подобные пожрут этот мир! С вашей же помощью.

От слов Вальтера Милдред чуть побледнела. Слишком хорошо эти слова ложились на её подозрения. Слишком! Отчего верить в них не хотелось абсолютно… Но он убил Бога! Он явно знает о них куда больше.