Вспомнить всё - [4]

После нескольких заплывов Алиса почувствовала такую усталость, будто весь день таскала кирпичи. Она подплыла к бортику и остановилась, чтобы отдышаться. Внезапно кто-то заслонил солнце. Это был Дилан.

— Почему вместо того, чтобы просто поплавать, тебе взбрело в голову готовиться к Олимпийским играм?

Алиса опустила глаза.

— Мне эта мысль тоже пришла в голову. Пожалуйста, уходи и позволь мне спокойно умереть.

— Только не в моем бассейне, — отрезал он. — Хочешь, я помогу тебе добраться вон до того шезлонга?

Алиса покачала головой, вглядываясь в благословенную тень и удивляясь, почему она так слаба.

— Нет, я сама подойду через ми… — И осеклась, потому что в этот момент Дилан подхватил ее и вытащил из воды. — Ты не должен этого делать…

Дилан мгновенно пересек небольшую лужайку и опустил ее в шезлонг.

Алиса в отчаянии закрыла глаза, чувствуя, что сейчас расплачется.

— Хочешь, чтобы я отнес тебя обратно в бассейн? — осведомился Дилан.

Она отрицательно помотала головой, так и не взглянув на него. По щеке покатилась предательская слеза.

— Алиса, подай мне дымовой сигнал или пошли голубя, — пошутил он. — Чем я могу тебе помочь?

Девушка неглубоко вздохнула, стараясь избавиться от тяжелого ощущения в груди.

— Ты разве не знаешь, что дети плачут, когда сильно устают?

— Никогда раньше не думал об этом. — Дилан был потрясен.

— Я просто хочу добиться того, чтобы мне не требовался послеобеденный сон, — сказала Алиса, вытерев щеку и взглянув на него.

— Со временем у тебя все получится. Но поскольку ты целый месяц пролежала в больнице, тебе придется подождать несколько дней, прежде чем участвовать в соревнованиях. — Алиса попыталась протестовать, но Дилан жестом остановил ее. — Я привез тебя сюда специально для того, чтобы ты быстрее выздоравливала. Тебе пришлось многое пережить, так что не торопись и не мучай себя и свое тело.

— Но я хочу стать сильнее, — возразила девушка, чувствуя, как ее снова охватывает отчаяние.

— Упрямство не сделает тебя сильнее, — заметил Дилан.

— Ты читаешь мне мораль?

— Да, это моя прерогатива, раз я твой… — его глаза сузились, — друг. Не спеши.

— А если спешка — это именно то, что мне нужно?

— В таком случае ты постоянно будешь испытывать те же чувства, что и сейчас, или снова попадешь в больницу. — Дилан глубоко вздохнул. — Врач говорил мне, что с тобой будет нелегко иметь дело, но я не ожидал, что настолько.

— Трудно иметь дело со мной? Что это значит? — удивленно спросила Алиса.

— Ты расстроена, чересчур эмоциональна, любишь поспорить, и изводишь себя нескончаемыми вопросами.

Гнев неожиданно придал Алисе сил, и она поднялась на ноги.

— Со мной не трудно иметь дело, — процедила она сквозь зубы. — Да, я многого о себе не знаю, но я уверена в том, что никогда не была вздорной, чересчур эмоциональной или привередливой. — Алиса посмотрела Дилану в глаза, и все ее защитные крепости разом разрушились под взглядом этого мужчины. Она и в самом деле не умела сдерживать свои чувства, любила поспорить. Да уж, с ней не было легко. Алисе понадобилась целая напряженная минута, чтобы осознать это. Собрав остатки самообладания, она продолжила: — Правда, проведя месяц в больнице с амнезией, я позволила себе немного повредничать, но даже и теперь со мной не так уж сложно общаться.

Дилан закусил губу. Алиса от всей души надеялась, что он сейчас не посмеется над ней.

— Я пришел сюда исключительно для того, чтобы сообщить тебе, что повариха готовит на ужин рыбу. Она просила узнать, любишь ли ты острые блюда.

Алиса на секунду зажмурилась, мысленно представив себе острую еду. Она инстинктивно почувствовала, что любит такую пищу. Врач предупредил, что она легко вспомнит свои вкусы и предпочтения, а вот вспомнить о каждодневных мелочах, например, где она оставляет ключи, будет сложнее. Недостаток кратковременной памяти в свою очередь тоже истощал и без того скудный запас терпения. Она боролась с амнезией, разгадывая огромное количество кроссвордов и составляя разнообразные списки. Взглянув на Дилана, она подумала, что придется быть твердой, как сталь, чтобы противостоять этому сногсшибательному мужчине.

— Да, — наконец сказала она, наткнувшись на его выжидающий взгляд, — только не спрашивай, откуда я это знаю. Просто знаю, и все! — И Алиса отправилась в свою комнату.

— Ты что-то притихла, — заметил Дилан, когда после ужина они вдвоем вышли на террасу. — Все еще дуешься на меня?

— Не в этом дело. Не думаю, что я вообще могу долго на кого-то сердиться. Просто я… я кое-что вспомнила о своей работе.

Отпив виски, Дилан взглянул на Алису.

— Что именно ты вспомнила?

— Один француз, для которого я перевожу, пристает ко мне каждый раз, когда приезжает в Штаты.

— И как ты на это реагируешь?

— Я отшучиваюсь, говорю, что он разобьет мне сердце. Полагаю, его увлекает сам процесс охоты на меня. Скорее всего, это в крови у большинства мужчин.

— И что же у нас в крови?

— Вам больше нравится добиваться женщины, нежели строить с ней серьезные отношения. — Алиса посмотрела на него долгим, внимательным взглядом. — Что скажешь?

Дилан пожал плечами.

— Мне нечасто приходилось кого-то добиваться.