— Да что там образование, — подхватил торговец. — Люди раньше душевней были. Вот вспоминаю свой первый корабль: восемнадцать человек экипажа, а все как одна большая семья. Вместе работали, вместе общались, вместе праздновали и горевали. Но сейчас… Повсюду автоматика, поэтому летаешь в одиночку и даже словом перемолвиться не с кем. Хорошо хоть книги есть.
— Но кресел в твоей рубке три.
— Остались от тех времен, когда я с компаньонами летал. Всё забываю демонтировать. Видимо, в глубине души надеюсь, что рано или поздно люди снова ко мне присоединятся, — передав бутылку пирату, Антонио продолжил. — Нет, я не против автоматизации, она же делает жизнь проще. Но вот что-то при этом пропало из нашего существования.
— Дух и смелость пропали. Раньше приходилось крутиться, как только можно, чтобы добраться до добычи. Взять те же полетные маршруты. Я столько взяток раздал портовым чиновникам, что целую эскадру можно было оснастить. А сейчас — залез в сеть, взломал систему и получил все маршруты на блюдечке. Беготни, конечно, стало меньше, но и удовлетворения от работы нет.
— Да, тогда всё было сложней, но и шанс сорвать куш был куда выше, — торговец с грустью улыбнулся. — Требовалось много бегать, узнавать что, где, куда, почем. И все приходилось делать быстро, конкуренты ведь тоже не дремали. Зато и результат был соответствующий. Вон, в двадцать втором я первым доставил груз пресной воды на Линерику. Первым, понимаешь?! У них начался кризис, народ умирал от обезвоживания, и тут появился я со своей командой. В общем, одного этого рейса хватило, чтобы выплатить кредит за корабль. А в двадцать четвертом, помнится, мы без сна и отдыха, срезая все углы, гнали на Румпалу, чтобы отвезти туда пять тысяч кроликов.
— Кроликов? — удивился пират.
— У них был какой-то религиозный праздник, требовались кролики для массового жертвоприношения. Мы, честно признаться, опоздали, прилетев вторыми, но все равно потом несколько месяцев нужды не знали. А теперь регистрируешься, участвуешь в тендере, выигрываешь его и летишь себе, заранее зная сумму, которую заработаешь.
— Да, риска маловато. Еще и страховка эта. Скучаю по временам, когда каждый транспортник был вооружен, как крейсер, и мог дать такого жару! Помню, нацелились мы в Сером поясе на одного ловкача, перевозившего оборудование для шахт, хотели быстро его поджарить и груз забрать. Но не тут-то было! Этот тип неделю водил нас за нос среди астероидов. А когда мы проныру все-таки зажали, оказалось, что за это время его команда сумела распаковать буровые лазеры, установила их на корпусе корабля и настроила нужным образом. Два наших корвета разрезало за пять минут, а остальным пришлось спасаться бегством. Вот это понимаю, люди были! Я через месяц с этим капитаном случайно пересекся в портовом кабаке, и он мне в подробностях рассказал, как нас вокруг пальца обвёл.
— Было весело, — Антонио с грустью посмотрел на потолок. — А сейчас, чтобы установить одну несчастную противометеорную пушку низшего класса, нужно пройти столько комиссий, заполнить столько документов и заплатить столько пошлин, что, в конце концов, решаешь, что лучше обойтись без неё.
В этот момент экран наблюдения продемонстрировал небольшой эксцесс. Юные гении уже заканчивали возиться с дверью, когда грузовой киборг поехал раньше времени, ударив манипулятором одного из техников. Парень завыл, обрушивая тонны ругани на своих товарищей.
— Люди уже не те, — пират скривил лицо при виде картинки на мониторе. — Вон, из-за простой царапины воет. А вот взяли мы как-то смотрительницу маяка, совсем молоденькую девушку. Нам тогда были очень нужны коды контроля трассы, поэтому что только мы с девчонкой не делали: пичкали наркотиками, морили голодом, запирали на целые сутки с раздраженным зурракианцем.
— Ох, не вспоминай про зурракианцев, — Корелли передернуло. — Я их встречал, а потом это море щупалец являлось мне в кошмарах.
— Вот-вот. А девка упорно молчала, только сквернословила, что твой боцман. Но в итоге за дело взялся мой старпом, Громила Пит. Я как раз его имел в виду, когда говорил про вышибание замков из плазменной винтовки. Он настолько любил это дело, что за ним шла целая команда с огнетушителями, чтобы корабль не сжег ненароком. Но я отвлекся. Пит, прихватив целый ящик выпивки, заперся с пленницей в одной каюте. Честно, не знаю, что старпом там делал и как уговаривал, но через неделю девчонка вывалила ему все известные ей коды и была готова, на что угодно.
— И чем история закончилась?
— Да ничего хорошего, — махнул рукой Корсар. — Пока мы девку допрашивали, её начальство сообразило, чем дело пахнет, и сменило коды, так что пришлось нам убегать. А Питу через пару недель при абордаже голову оторвало.
— Печально.
— И не говори, — пират тяжело вздохнул. — Голову-то ему доктор потом пришил, но вот кураж парень потерял. В итоге высадили мы Пита и девку на какой-то захолустной планете, пожелали удачи и улетели. По слухам, они до сих пор вместе живут.
— Да уж, в те времена люди охотней шли на риск, — Антонио с грустью изучил бутылку. Жидкости оставалось на дне, а идти до каюты за второй бутылкой мешало направленное на него дуло плазменной винтовки.