Всеволод Большое Гнездо - [18]

Тем временем, выполняя волю Андрея, Роман Ростиславич выехал из Смоленска, оставив на смоленском княжении сына Ярополка. Его брат Мстислав тогда же получил Белгород — важнейшую крепость, прикрывавшую Киев с запада. В первых числах июля 1171 года (В. Н. Татищев называет точную дату: 1 июля) Роман воссел на киевский стол, «и бысть радость всим человеком о Романове княженьи». Если Михалко действительно «стерёг» для Романа Киев, то теперь он мог вернуться к себе в Торческ, где его дожидался брат Всеволод.

Казалось бы, заняв «отчий» киевский стол, Ростиславичи должны быть довольны. Но опека Андрея явно тяготила их. Между князьями назревал новый конфликт, в который не могли не быть втянуты и младшие братья Андрея.

Началось всё опять с Новгорода, в котором по воле Андрея Боголюбского с октября 1170 года княжил второй по старшинству Ростиславич Рюрик (его брат Святослав, ранее княживший в Новгороде, к тому времени умер). Надо сказать, что вокняжению Рюрика в Новгороде предшествовали весьма драматичные события, сильно подорвавшие авторитет Боголюбского: громадное войско, собранное и посланное им против новгородского князя Романа Мстиславича (напомню, сына его главного тогдашнего врага, Мстислава Изяславича), 25 февраля 1170 года потерпело под стенами Новгорода сокрушительное поражение, впоследствии приписанное чуду от новгородской иконы Знамения Божией Матери. Однако начавшаяся экономическая блокада города со стороны Суздальской земли заставила новгородцев искать примирения с Андреем. Роману Мстиславичу пришлось уйти из города, и новгородцы вынуждены были «из руки» Андрея принять на княжение Рюрика. Но и Рюрику Ростиславичу ужиться с новгородцами не удалось. Весной 1172 года он покинул Новгород. Около этого времени, 28 марта 1172 года, во Владимире умер сын Андрея Боголюбского Мстислав. Новгородские послы, приехавшие к Андрею просить себе нового князя, оказались во Владимире как раз в те траурные дни. Андрей тяжело переживал смерть сына. Однако, поразмыслив, решился всё же послать на княжение в Новгород своего третьего сына, совсем ещё юного Юрия.

В. Н. Татищев полагал, что неприязнь между Андреем и князьями Ростиславичами началась именно с того, что Андрей передал Новгород сыну Юрию — в обход прав своих двоюродных племянников⁴³. Но конфликт между князьями вызревал постепенно, и касался он не столько Новгорода, сколько княжения на юге. Настоящая же вражда вспыхнула после некоего недоразумения, возможно даже клеветы, которой Андрей, однако, поверил. Речь идёт о слухах вокруг смерти его брата Глеба, о которых мы уже говорили. «Того же лета нача Андрей вины покладывати на Ростиславичи», — сообщает киевский летописец, имея в виду события второй половины 1172 года⁴⁴.

Андрей прислал к Ростиславичам своего посла, мечника Михну, и потребовал выдать ему тех киевских бояр, которых молва — а скорее тайные нашёптыватели князя — называли отравителями его брата. «А то суть вороги всем нам!» — объявлял Андрей братьям и называл отравителей по именам.

Ростиславичи выдавать обвиняемых отказались. Больше того, среди бояр, названных Андреем, был тысяцкий Григорий Хотович — вероятно, тот самый, что прежде служил князю Глебу и участвовал вместе с Давыдом Ростиславичем в обороне Вышгорода. Опасаясь, что он может быть захвачен людьми Андрея, Ростиславичи «пустиша» его «от себе», то есть позволили ему покинуть Киев. Это привело Андрея в ярость. Получив известие об ослушании братьев, он отправил к ним новую грамоту — с грозным требованием покинуть Киев. Больше того, Андрей объявил о том, что отбирает у Ростиславичей не только Киев, но и те города, которые были заняты ими без какого-либо его участия, ещё до его вмешательства в ход событий. Летописец передаёт требования владимирского «самовластца» дословно:

«И рече Андрей Романови: “Не ходиши в моей воли с братьею своею, а поиди с Киева, а Давыд — ис Вышегорода, а Мьстислав — из Белагорода. А то вы Смоленеск, а тем ся поделите!”». (То есть: «Вот вам Смоленск, его между собой и делите».)

Что же касается Киева, то он, по задумке Андрея, должен был отойти его следующему по старшинству брату Михалку. Ему в Торческ Андрей тоже направил соответствующее послание, веля идти в Киев.

Старший из Ростиславичей Роман подчинился воле Андрея и ушёл в Смоленск. Но вот младшие его братья — и Давыд, и Рюрик с Мстиславом — покидать свои города не собирались. Не встретил Андрей послушания и в собственном семействе. Михалко не решился занять освободившийся киевский стол и, вопреки воле старшего брата, остался в Торческе. Вместо себя он отправил в Киев младшего брата Всеволода, который и должен был стать новым киевским князем. Всеволода сопровождал племянник Ярополк Ростиславич, бывший несколькими годами старше и наверняка опытнее его.

Судя по достаточно точным хронологическим ориентирам Ипатьевской летописи, случилось это в первую неделю Великого поста уже следующего, 1173 года, — между 19 и 25 февраля⁴⁵. О том, что Всеволод Юрьевич «седе… в Киеве», то есть его княжение здесь было признано киевлянами, сообщает та же Ипатьевская летопись