Всеслав Полоцкий - [7]
— Славный город построил наш родитель. Хорошо жить и княжить в таком городе, — сказал Святослав, сказал от искреннего душевного волнения, после долгого отсутствия снова увидев чудесную Софию, белокаменные палаты.
— Чем хуже Чернигов, — сразу вспыхнул Изяслав. — Завистливое же око у тебя, брат.
Вот-вот могла ударить своими острыми рогами стычка. Но тут самый младший из Ярославичей, Всеволод, млея от теплого киевского солнца, от возбужденных шумных славиц многотысячной толпы, повернулся к ним и сказал:
— Улыбнитесь, братаничи. Кияне на нас смотрят, нас приветствуют и славят.
На княжеском дворе перед дворцом они не слезли с коней, а подождали, пока седоголовый виночерпий нальет в Изяславов шелом вина. Потом пустили шелом по кругу, выпили вино согласия и мудрости.
— Богу нашему слава ныне, и присно, и во веки веков. Аминь, — сказал Изяслав.
Усталые с дороги Святослав и Всеволод помылись в дубовой бане водой на семи травах. Легкие телом, краснощекие, взошли они вместе с великим князем и боярами на сени. Это была огромных размеров летняя галерея на втором ярусе княжеского дворца. Сени держались на белых каменных столбах, вела туда широкая, из дуба и ясеня лестница.
Изяслав сел на великокняжеский престол — большое, украшенное золотом и слоновой костью кресло, что стояло на высоком помосте. На стене над креслом висели два золотых перекрещенных копья — знак княжеской власти. Святослав и Всеволод сели рядом с братом в кресла, стоявшие чуть пониже.
От помоста на всю длину сеней тянулись широкие столы и темные дубовые лавки. В узкие, но высокие окна с оловянными рамами и круглыми стеклами врывалось солнце. Лучи сияли на серебряных подсвечниках, на светильниках под потолком, на стародавних шлемах, кольчугах и щитах, которыми были увешаны стены.
Княжеские дружины пировали в большой гриднице на первом ярусе дворца. Оттуда доносилось неумолчное гудение. Потом там запели, закричали, затопали ногами.
Мед и вино очень быстро смыли с души налет осторожности, сдержанности и рассудительности, которую каждый человек носит в себе. Разгорелись лица, заблестели глаза. Но вот поднялся со своего места старый боярин Доброгост и прошамкал беззубым ртом:
— Великий князь, прикажи челяди открыть окна.
— Зачем, боярин? — спросил повеселевший от крепкого вина и горячего мяса Изяслав.
— Понюхаем, как пахнет половецким дымом в стольном Киеве.
Трапезники сразу смолкли, точно подавились этими словами. Изяслав растерянно смотрел на пустой рот старика, никак не мог взять в толк, чего тот хочет. Наконец поняв, порывисто задышал, стукнул кулаком по золотым подлокотникам кресла:
— Пей княжий мед и молчи, старая лиса!
— Я не твой раб меченый! — тонким голосом заверещал Доброгост. — Беда идет, степь горит! На угольях будешь вино пить, на пепелище!
— Выбросьте его! — со злостью крикнул Изяслав, схватил со стола обглоданную кость и швырнул в старика. Кость угодила Доброгосту в лысину, и боярин осел на лавке, обмяк. Кое-кому даже показалось, что Изяслав убил Доброгоста. Все вскочили на ноги. Со стола посыпались корчаги и ковши. Кто-то метнулся к дверям, но Изяслав, налившись тяжкой кровью, крикнул:
— Челядники, заприте двери! Наливайте мед! Ведите гусляров и гудошников!
Прерванная трапеза снова вошла в свои обычные, шумные, пьяные и веселые берега. Старика же Доброгоста воевода Коснячка схватил за бобровый воротник и выволок из сеней.
Изяслав чувствовал, что не один и не двое из его гостей разделяют мысли и слова непокорного боярина, только прячут их под льстивыми улыбками, прикрывают криком и шумом. На душе стало тоскливо, тревожно, стрельнула боль в голове. В самый разгар трапезы бледный великий князь поднялся со своего места и пошел в опочивальню. Один. Даже братьям не позволил проводить себя. «Что мне делать? — думал Изяслав, утопив лицо в туровой шкуре. — Все против меня. Бояре, смерды, мастеровые люди, половцы, мои родные братья… Я не слепой, я вижу. Где ты, отец? Недаром тебя называли Мудрым. Ты бы нашел выход из этого лабиринта, ты придумал бы, что делать».
Вдруг чье-то очень знакомое лицо мелькнуло неожиданно перед ним. Глаза были закрыты, но этот ненавистный облик будто прожигал насквозь мозг и сердце. «Всеслав! — Великий князь стукнул кулаком по туровой шкуре. — Мой извечный отважный враг! Ты сидишь в моем порубе и конечно же насмехаешься сейчас надо мною. Но я сломлю тебя, сломлю! Мне больно, а тебе будет еще больней. Боль надо лечить только болью. Недаром иудейский царь Ирод, тот, что убивал младенцев и был наказан за это неимоверными страданиями, приказал четвертовать своего старшего сына, четвертовать на своих глазах, надеясь этой новой острой болью хоть на каплю уменьшить боль, которая грызла его».
— Тимофей! — в бешенстве позвал Изяслав своего рынду. — Зови воеводу Коснячку, князей Святослава и Всеволода. И пусть вои приведут из поруба сюда полоцкого князя Всеслава.
Так Всеслав впервые за долгое время снова увидел над собой солнце. Он крепко закрыл глаза, так как понимал, что ослепнет, если хоть на миг задержит на нем взгляд. Князя водило из стороны в сторону, однако он старался твердо ставить ногу на землю. Десятого июля, минувшим летом, обманом схватили его Ярославичи на Днепре возле Рши, а уже горело солнце сентября.
1737 год, времена правления грозной императрицы Анны Иоанновны. Далеко в Сибири, в Нижнеколымской крепости тамошний комендант капитан Макаров готовится к походу на поиски так называемой Серебряной Горы. То, что произошло в дальнейшем, считается одним из самых загадочных эпизодов многочисленных русско-чукотских войн. Новый роман известного мастера приключенческого жанра.
Поздней осенью 1595 года дошли до Москвы слухи, что в далёкой Сибири, в Югорской земле, объявилась некая зловредная ведьма по прозванию Золотая Баба, которая подбила тамошних князьков на бунт. Выяснить, что там творится, отправляется знаменитый сыщик Маркел Косой, хорошо известный читателям по романам «Углицкое дело», «Царское дело» и «Сибирское дело».
В ночь на 6 августа 1585 года на реке Вагай попал в засаду и погиб покоритель Сибири Ермак Тимофеевич. Кто и при каких обстоятельствах предал легендарного атамана? Куда подевались вручённые ему царские подарки – шуба, панцирь и сабля? На эти и ещё многие другие вопросы должен ответить знаменитый сыщик Маркел Косой, отправленный в далёкую и тогда почти совсем неизвестную землю – Сибирь…
Царь Иван Васильевич Грозный умер 18 марта 1584 года в Москве при загадочных обстоятельствах. Что это — скоропостижная смерть или коварное убийство? Расследовать предполагаемое преступление берутся два самых знаменитых сыщика Разбойного приказа: многоопытный Трофим Пыжов и юный Маркел Косой, с подвигами которого при поимке виновников гибели царевича Димитрия читатели уже успели познакомиться на страницах романа «Углицкое дело».
1593 год, весна. Персидский шах Аббас Великий в знак крепкой дружбы подарил российскому царю Феодору Иоанновичу слона. Теперь «дело за малым» – нужно доставить слона из персидской столицы в Москву. А это неблизкий и весьма опасный путь вначале через бурное море Хвалынское, а после – по Волге, которая в те далёкие времена была ещё очень неспокойной, разбойничьей рекой. Берётся за это дело знаменитый сыщик Разбойного приказа Маркел Косой, хорошо известный читателям по романам «Углицкое дело», «Царское дело», «Сибирское дело» и «Золотое дело».
14 ноября 1581 года в Александровой Слободе при невыясненных обстоятельствах смертельно ранен наследник престола, старший сын царя Ивана Грозного, царевич Иван Иванович. Немногочисленные свидетели наотрез отказываются давать какие-либо показания. Тогда расследовать преступление назначается лучший сыщик Разбойного приказа Трофим Пыжов, хорошо знакомый читателям по романам «Царское дело» и «Углицкое дело». Но тогда было значительно проще, а теперь Трофим едет в Слободу как на казнь. И тем не менее…
Тяжкие испытания выпали на долю героев повести, но такой насыщенной грандиозными событиями жизни можно только позавидовать.Василий, родившийся в пригороде тихого Чернигова перед Первой мировой, знать не знал, что успеет и царя-батюшку повидать, и на «золотом троне» с батькой Махно посидеть. Никогда и в голову не могло ему прийти, что будет он по навету арестован как враг народа и член банды, терроризировавшей многострадальное мирное население. Будет осужден балаганным судом и поедет на многие годы «осваивать» колымские просторы.
В книгу русского поэта Павла Винтмана (1918–1942), жизнь которого оборвала война, вошли стихотворения, свидетельствующие о его активной гражданской позиции, мужественные и драматические, нередко преисполненные предчувствием гибели, а также письма с войны и воспоминания о поэте.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга представляет собой философскую драму с элементами романтизма. Автор раскрывает нравственно-психологические отношения двух поколений на примере трагической судьбы отца – японского пленного офицера-самурая и его родного русского любимого сына. Интересны их глубокомысленные размышления о событиях, происходящих вокруг. Несмотря на весь трагизм, страдания и боль, выпавшие на долю отца, ему удалось сохранить рассудок, честь, благородство души и благодарное отношение ко всякому событию в жизни.Книга рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся философией жизни и стремящихся к пониманию скрытой сути событий.
В основе романа народного писателя Туркменистана — жизнь ставропольских туркмен в XVIII веке, их служение Российскому государству.Главный герой романа Арслан — сын туркменского хана Берека — тесно связан с Астраханским губернатором. По приказу императрицы Анны Иоановны он отправляется в Туркмению за ахалтекинскими конями. Однако в пределы Туркмении вторгаются полчища Надир-шаха и гонец императрицы оказывается в сложнейшем положении.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Произведения, включённые в этот том, рассказывают о Древней Руси периода княжения Изяслава; об изгнании его киевлянами с великокняжеского престола и возвращении в Киев с помощью польского короля Болеслава II ("Изгнание Изяслава", "Изяслав-скиталец", "Ha Красном дворе").
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.
О жизни и деятельности одного из сыновей Ярослава Мудрого, князя черниговского и киевского Святослава (1027-1076). Святослав II остался в русской истории как решительный военачальник, деятельный политик и тонкий дипломат.