Всеобщая история государства и права. Том 2 - [24]
К концу XIX в. реформистские социалистические организации и рабочие ассоциации образовали национальный Комитет рабочих ассоциаций. Вскоре он развился в Лейбористскую (трудовую) партию, которая поставила своей программой идеи социального реформизма и государственного регулирования экономики. Со временем Лейбористская партия завоевала симпатии слоев, ранее бывших опорой Либеральной (последний взлет которой пришёлся на начало XX в., и затем она сошла с политической арены).
Развитие государственно-политического строя Великобритании в XVIII–XIX вв. в итоге сформировало наиболее классический образец системы парламентаризма (хотя и в рамках конституционной монархии) с ответственным парламентским правительством и парламентскими партиями, характерный вообще для политической системы Нового времени. Этот парламентаризм обеспечил Великобритании стабильное реформирование разных областей социальной и политической жизни, решение многих острых экономических и политических, в т. ч. внешнеполитических, проблем в интересах социального мира. К началу XX в. Великобритания представляла наиболее свободную в политическом и правовом смысле страну, наиболее мошное государство всего западного мира, центр огромной колониальной империи, существование которой также обеспечивало политическую стабильность в стране.
§ 54. Развитие английской юстиции и права в XVII–XIX вв.
Habeas corpus Act
Революции XVII в. и строй последующей конституционной монархии в Англии в целом сохранили исторический уклад английского права и юстиции: необычайная сложность и многозвенность судебной системы, различие между уголовной и гражданской юстицией по самим принципам разбирательства, наличие внутри общей юстиции деления на «общее право» и «право справедливости», ориентирование правоприменения на прецеденты и только потом на законодательство, важность ссылок на правовые обычаи (восходящие как минимум к 1189 г.).
Одним из первых важных шагов к совершенствованию традиционной судебно-правовой системы в духе возрастания законодательной её регламентации стало издание специального парламентского «Акта о лучшем обеспечении свободы подданного и о предупреждении заточения за морями» (26 мая 1679 г.). Этим актом были установлены прочные правовые гарантии неприкосновенности личности — едва ли не самого важного элемента взаимоотношений гражданина государства с его юстицией и администрацией. По первым словам судебного приказа (Habeas carpus ad judicierandum, т. е. «доставить тело для предания суду». Словами habeas corpus начинались и многие другие судебные приказы: доставить заключенного, передать высшему суду), который регламентировался в законе, он получил историческое наименование Habeas corpus Act.
Принятие Акта было связано с обстоятельствами политической борьбы первого вигского парламента периода Реставрации (см. § 52) и практической необходимостью победившей партии обезопасить себя от политических преследований под формой уголовных обвинений. Однако сама идея законодательного регулирования неприкосновенности личности на основании процедуры habeas corpus (доставка обвинённого в суд для решения об освобождении или о предании суду присяжных), известной в английском праве с XVI в., обсуждалась ещё в период борьбы с абсолютизмом. Впервые требование сделать безусловным быстрейшее предание арестованного суду прозвучало в Петиции о праве 1628 г. Ещё раз и более основательно предложение о видоизменении практики превентивных и несудебных арестов было внесено в парламент в 1668 г.
Согласно Акту, любой арестованный «за уголовные или считаемые уголовными деяния» теперь мог потребовать на основании приказа habeas corpus доставки в суд, выдавший данный приказ, где будут «удостоверены истинные причины задержания или заключения». Судебная проверка обоснованности ареста вводилась, во-первых, для предотвращения вообще неправовых и необоснованных арестов по произволу администрации, во-вторых — чтобы «подданные короля к их большому убытку и обиде не были длительно задержаны в тюрьме в таких случаях, когда по закону они могут быть взяты на поруки».
После установления обоснованности или необоснованности ареста в судебном порядке (т. е. подразумевалось, что решение можно законно обжаловать), судья или отпускал арестованного, или брал с него обязательство явиться в суд королевской скамьи в ближайшую сессию. В качестве гарантии явки устанавливался залог-поручительство «в сумме по своему усмотрению сообразно состоянию заключённого и роду его преступления». Важной гарантией положения арестованного было и то, что ходатайствовать о всех таких судебных действиях могли его родственники и вообще любые лица, заинтересованные в деле.
Выполнение приказа habeas corpus было обставлено важными административными гарантиями: неподчинившихся приказам суда шерифов, тюремщиков, иных администраторов ожидали крупные денежные штрафы, а в случае вторичного проступка — и отстранение от должности.
Гарантии, установленные Актом, распространялись только на аресты по уголовным обвинениям и не касались возможного задержания несостоятельных должников.
