Всеобъемлюще - [8]
Пауза.
НИНА СЕРГЕЕВНА (громко).А как ей не поползти? Кто калину варит? Калину протирают.
ВЕРА ИВАНОВНА. Откуда я знаю? Ты же знаешь: я ещё та хозяйка.
Пауза.
НИНА СЕРГЕЕВНА. А мои обе кошки умерли. И Манюрка, и Лариска. Отвезла их в деревню на дачу и закопала в саду. Сначала одна, а потом через месяц и другая.
ВЕРА ИВАНОВНА. Обе?
НИНА СЕРГЕЕВНА. Обе.
Пауза.
А где твои - сын, внучка?
ВЕРА ИВАНОВНА. У себя дома. Зачем я им нужна. А где твои – дочь, внук?
НИНА СЕРГЕЕВНА. У себя дома. Я им мешаю занудством. Учу жить, говорят.
Пауза.
ВЕРА ИВАНОВНА. Вот-вот.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Вот-вот.
ВЕРА ИВАНОВНА. Вот-вот.
Пауза.
НИНА СЕРГЕЕВНА (встала, хлопает в ладоши, говорит громко).Так, хватит сопли на кулак! Давай ещё раз. Итак! «Графиня выходит в зало и стоит посерёдке. Из правой двери выглядывает Анхелина». Ну, всё, говори.
Пауза.
Ну, говори?
Вера Ивановна рыдает. Говорит:
ВЕРА ИВАНОВНА.
«Скажи мне, Анхелина,
А где наш граф, который ночью
Поздно вдруг явился, растрепан,
Не в себе, не в духе,
На себя не обратился,
Где спит он, он упал или лежит
У нашего камина,
Скажи скорей, скорее,
Всеобъемлюще!»
НИНА СЕРГЕЕВНА (достала платок, тоже вытирает слёзы).
«Наш граф лежит на пуфиках,
Возле камина, боки греет,
Он где-то был, боюсь признаться вам об этом,
О всеобъемлющем … »
ВЕРА ИВАНОВНА.
«Дак знаешь ты?»
НИНА СЕРГЕЕВНА.
«Дак как же я не знаю?
Ведь я служанка ваша много лет.
Стираю, мою, чищу вам, варю
Так много, всеобъемлюще!»
ВЕРА ИВАНОВНА.
«Дак отвечай же, что ты знаешь
Такого, всеобъемлющего,
Много, всеохватившего,
Скажи, скажи скорей!»
НИНА СЕРГЕЕВНА.
«Да он с пастушкою связался,
из поселения, что тут, напротив замка
Расположено.
О, это видно всеобъемлющая страсть
Или сказать точнее – страстная любовь!»
Рыдают обе.
Молчат.
ВЕРА ИВАНОВНА. Вот так вот.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Ага.
ВЕРА ИВАНОВНА. Так что вот.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Так что – вот так вот.
ВЕРА ИВАНОВНА. Не говори.
Пауза.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Давай - ещё раз?
ВЕРА ИВАНОВНА. Зачем?
НИНА СЕРГЕЕВНА. Для бешеной собаки семь вёрст - не крюк.
ВЕРА ИВАНОВНА. Отстань. Всё ясно с тобой. Ты только мне мешаешь. Лучше с умным потерять, чем с дураком найти.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Умный плачет, глупый скачет.
ВЕРА ИВАНОВНА. Кто тут умный-то?
НИНА СЕРГЕЕВНА. Не вопрос. Давай ещё раз!
ВЕРА ИВАНОВНА. Зачем?!
НИНА СЕРГЕЕВНА. Затем, что - ёжики плакали, кололись, но продолжали жрать кактус!
ВЕРА ИВАНОВНА. Хватит.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Нет, ещё раз! Только теперь я за графиню! Ты неправильно это делаешь! Понимать надо внутреннее действие, а оно, как ты помнишь, определяется глаголом! Сквозное действие - это поэтапное развитие основного конфликта! Поняла? Нести надо сверхзадачу! А сверхзадача - это точки соприкосновения дней минувших с днем сегодняшним! Тут необходимо идти в поддан нижнего состояния героини!
ВЕРА ИВАНОВНА. Какой поддан, какого нижнего состояния?!
НИНА СЕРГЕЕВНА. Бывает такой «поддан»! Я вот покажу тебе сейчас материнство – не вопрос! Я буду графиня! А ты – служанка! Как и положено! Как и было испокон веков! Смотри, как надо! (Читает).
«Скажи мне, Анхелина,
А где наш граф, который ночью
Поздно вдруг явился, растрепан,
Не в себе, не в духе,
На себя не обратился,
Где спит он, он упал или лежит
У нашего камина,
Скажи скорей, скорее,
Всеобъемлюще!»
ВЕРА ИВАНОВНА.
«Наш граф лежит на пуфиках,
Возле камина, боки греет,
Он где-то был, боюсь признаться вам об этом,
О всеобъемлющем … »
НИНА СЕРГЕЕВНА.
«Дак знаешь ты?»
ВЕРА ИВАНОВНА.
«Дак как же я не знаю?
Ведь я служанка ваша много лет.
Стираю, мою, чищу вам, варю
Так много, всеобъемлюще!»
НИНА СЕРГЕЕВНА.
«Дак отвечай же, что ты знаешь
Такого, всеобъемлющего,
Много, всеохватившего,
Скажи, скажи скорей!»
ВЕРА ИВАНОВНА.
«Да он с пастушкою связался,
из поселения, что тут, напротив замка
Расположено.
О, это видно всеобъемлющая страсть
Или сказать точнее – страстная любовь!»
Пауза. Рыдают обе.
НИНА СЕРГЕЕВНА. Вот так вот материнство-то играют, а ты мне тут …
Молчат долго.
Ну, мы и пофестивалили с тобой … От, пофестивалили, а?!
ВЕРА ИВАНОВНА (вдруг).Что ты всю жизнь на меня злишься, что я тебе сделала, что, что, что?!
НИНА СЕРГЕЕВНА. Что? А ты не знаешь? Потому что ты, потому что ты, потому что ты … Ты тогда наступила мне на ногу, и я вскрикнула! И нога вспухла! И я была полгода в гипсе!
ВЕРА ИВАНОВНА. Да какой гипс?! Когда это?!
НИНА СЕРГЕЕВНА. И я тогда не получила главную роль в новом спектакле - из-за тебя!
ВЕРА ИВАНОВНА. Когда это?!
НИНА СЕРГЕЕВНА. Забыла?! Когда мы играли пьесу «Гуманоид в небе мчится и кричит: «Бросай учиться!» Я играла пионерку, а ты пионервожатую!
ВЕРА ИВАНОВНА. Пионеркой была я, а ты пионервожатой - без слов!
НИНА СЕРГЕЕВНА. Ты наступила мне тогда! Ты наступила мне на ногу, на ногу, на ногу!!!! Ты мне жизнь поломала!
ВЕРА ИВАНОВНА. Что ты крайних в своей судьбе ищешь?! Это было сорок лет назад!
НИНА СЕРГЕЕВНА. И что?!
ВЕРА ИВАНОВНА. Ты из-за этого десять лет со мной не разговаривала?!
НИНА СЕРГЕЕВНА. И не разговаривала! Надо принципы иметь! Ты хотела подставить меня, показать в дурном свете и показала! И именно с этого у меня пошло всё – наперекосяк!
ВЕРА ИВАНОВНА. Ну, теперь скажи, что это именно я тебе карьеру поломала, ну?
Любительскому ансамблю народной песни «Наитие» – 10 лет. В нем поют пять женщин-инвалидов «возраста дожития». Юбилейный отчетный концерт становится поводом для воспоминаний, возобновления вековых ссор и сплочения – под угрозой «ребрендинга» и неожиданного прихода солистки в прежде равноправный коллектив.
Монолог в одном действии. Написана в июле 1991 года. Главная героиня Елена Андреевна много лет назад была изгнана из СССР за антисоветскую деятельность. Прошли годы, и вот теперь, вдали от прекрасной и ненавистной Родины, никому не нужная в Америке, живя в центре Манхэттена, Елена Андреевна вспоминает… Нет, она вспоминает свою последнюю любовь – Патриса: «Кто-то запомнил первую любовь, а я – запомнила последнюю…» – говорит героиня пьесы.
Амалия Носферату пригласила в гости человека из Театра, чтобы отдать ему для спектакля ненужные вещи. Оказалось, что отдает она ему всю свою жизнь. А может быть, это вовсе и не однофамилица знаменитого вампира, а сам автор пьесы расстаётся с чем-то важным, любимым?..
«Для тебя» (1991) – это сразу две пьесы Николая Коляды – «Венский стул» и «Черепаха Маня». Первая пьеса – «Венский стул» – приводит героя и героиню в одну пустую, пугающую, замкнутую комнату, далекую от каких-либо конкретных жизненных реалий, опознавательных знаков. Нельзя сказать, где именно очутились персонажи, тем более остается загадочным, как такое произошло. При этом, главным становится тонкий психологический рисунок, органика человеческих отношений, сиюминутность переживаний героев.В ремарках второй пьесы – «Черепаха Маня» – автор неоднократно, и всерьез, и не без иронии сетует, что никак не получается обойтись хорошим литературным языком, герои то и дело переходят на резкие выражения – а что поделаешь? В почерке драматурга есть своего рода мрачный импрессионизм и безбоязненное чутье, заставляющее сохранять ту «правду жизни», которая необходима для создания правды художественной, для выражения именно того драматизма, который чувствует автор.
Пьеса в двух действиях. Написана в декабре 1996 года. В провинциальный город в поисках своего отца и матери приезжает некогда знаменитая актриса, а теперь «закатившаяся» звезда Лариса Боровицкая. Она была знаменита, богата и любима поклонниками, но теперь вдруг забыта всеми, обнищала, скатилась, спилась и угасла. Она встречает здесь Анатолия, похожего на её погибшего сорок дней назад друга. В сумасшедшем бреду она пытается вспомнить своё прошлое, понять будущее, увидеть, заглянуть в него. Всё перепутывается в воспаленном сознании Ларисы.
В этой истории много смешного и грустного, как, впрочем, всегда бывает в жизни. Три немолодые женщины мечтают о любви, о человеке, который будет рядом и которому нужна будет их любовь и тихая радость. Живут они в маленьком провинциальном городке, на краю жизни, но от этого их любовь и стремление жить во что бы то ни стало, становится только ярче и пронзительнее…