Всему свое место. Необыкновенная история алфавитного порядка - [75]
Другие, впрочем менее известные, ученые также организовывали свои записи по-новому. Эдуард де Вилье участвовал в качестве инженера в Египетской экспедиции Наполеона в 1798 г., а позже мирно занимался ботаникой в Швейцарии и Италии. Для полевых наблюдений он использовал переплетенную тетрадь, а по возвращении домой перенес свои записи в реестр, как это на протяжении тысячелетий делали составители сборников общих мест. Но этой старомодной практике он придал современный штрих, обрезав края страниц реестра и наклеив на них самодельные картонные ярлыки с буквами алфавита, что облегчило сортировку записей и позволило связать их с расположенным в конце реестра указателем[495].
Современный образец коробки «Соландер»[496]
Стремление упорядочить свои бумаги повсюду подпитывалось ощущением того, что в жизни стало слишком много документов, чтобы содержать их в беспорядке, однако решения этого вопроса продолжали быть разнообразными, и алфавитный порядок здесь отнюдь не преобладал. Так, Гёте (1749–1832), получивший признание как поэт, писатель, государственный деятель и натуралист, был настоящим человеком эпохи Возрождения. Он вел записи, охватывающие все эти области, на отдельных листах бумаги; его дневник свидетельствует о многочисленных и разнообразных попытках отсортировать этот материал: на входящие и исходящие письма, по предметным заголовкам, составляя конспекты, отделяя черновики от чистовых вариантов. Результаты этих усилий он помещал в емкости, которые называл «капсулами», или «мешками», или «бумажными сумками», – неосознанное возвращение к образу холщовой сумки, которой пользовались купцы и банкиры в Средние века и эпоху Возрождения. Однако «мешки» Гёте были сделаны из бумаги, а не из холста, и стали предшественниками наших больших манильских[497] конвертов; он использовал их вместе с тем, что называл Tecturen – по-видимому, папками. Судя по его неоднократному упоминанию их «различного расположения», «нумерации ящиков» и существования реестров, листы в которых были «переплетены и пронумерованы», алфавитный порядок не входил в число практиковавшихся им способов организации[498].
Правительства также очень медленно переходили к использованию алфавитного расположения, хотя организация переполненных архивов становилась все более насущной задачей. В 1751 г. кардинал Джузеппе Гарампи (1725–1795) был назначен префектом Тайного архива Ватикана. Основанный в начале XVII в. архив периодически подвергался инвентаризации, но его содержимое никогда не индексировалось и не каталогизировалось: ответственные лица знали, что там хранилось, но не обязательно представляли, где или в каком порядке расположен необходимый материал. Для исправления ситуации кардинал распорядился, чтобы для каждого документа был создан отдельный листок, или scheda, на котором следовало записать его дату, тему, сведения о расположении и недавно введенную архивную ссылку. Как и в венской Библиотеке Иосифа, эти листки должны были служить предварительным этапом в создании печатных гроссбухов, в данном случае – содержащих реестр всех папских указов, статистические материалы Папской курии и в конечном счете историю христианского мира.
Однако после того, как уже было подготовлено более 800 000 листков, Гарампи перевели на другую должность в Ватикане, а shede буквально убрали с глаз долой, на полки, где они пролежали более столетия – точно так же, как листочки для указателя в Библиотеке Иосифа и карточки, собранные французским правительством после Революции.
Только в 1880 г., в период интенсивной каталогизации библиотек, когда Тайный архив открыли для ученых, shede вновь оказались востребованы: они были извлечены на свет и получили название Schedario Garampi[499]. Но, вместо того чтобы хранить их в виде отдельных листков, как делали другие библиотеки в то время, Ватикан распорядился наклеить их в переплетенные тома – в результате получилось 125 гроссбухов, организованных тематически. Однако в пределах отдельных тем листки часто упорядочивались по алфавиту, а не в более старомодном хронологическом порядке, которому прежде отдавали предпочтение в Ватикане[500].
Во времена Высокого Средневековья Ватикан был в авангарде практик индексирования, но теперь скорее тяготел к прошлому, хотя многие другие правительства давно ушли вперед. Огромное количество документов, производимых современным государством, требовало гибкости в расположении и возможности добавления нового материала, чего можно было достичь только за счет использования отдельных листков. Это отнюдь не означает, что во всех государственных ведомствах по умолчанию применялся алфавитный порядок. С 1839 г. правительство Франции снабжало местные департаменты подробными инструкциями по организации архивов. Архивы следовало организовывать как систему фондов, отдающую приоритет совместному хранению документов, исходивших или полученных из одного источника, независимо от того, идет ли речь о «государственном органе, организации, семье или частном лице»[501][502]. Внутри каждого фонда документы следовало разделить по темам и упорядочить в соответствии с их взаимосвязями с другими группами в той же категории. Тем не менее, несмотря на точные указания сверху, многие государственные архивы, в том числе центральные, уделяли мало внимания соблюдению этих правил и разделяли материалы сначала по тематическим категориям (финансовые, судебные, общественные работы и т. д.), а затем географически (например, по департаментам) или по их отношению к тем или иным органам власти (муниципальные и др.). Даже Archives nationales – главный государственный архив Франции – отчасти пренебрегал собственными правилами: придерживались твердо установленной системы фондов, но обозначали каждый из них «алфавитным символом», чтобы упростить упорядочение и расположение относящихся к ним документов
