Всемирная история. Том 7. Раннее средневековье - [30]

Главы самых влиятельных родов, ведавших важными делами при дворе (казной, судом, военным делом и т. д.), имели звание (кабанэ) — оми (придворных), мурадзи (военных), куни-но мияцуко (управители провинций), томо-но мияцуко (управители томо-бэ — придворных должностей) и др. Всего насчитывалось 9 кабанэ.

Ко второй половине IV в. изменились отношения между царями Ямато и местными вождями: последние стали рассматриваться как представители центральной власти.

Основную массу населения составляли свободные члены общины, которые занимались главным образом земледелием, а также охотой и рыболовством. Они владели пахотной землей и различными угодьями (лесами, пастбищами и пр.). Но имелись и земельные участки (преимущественно непахотные земли, охотничьи угодья), которые назывались тадокоро, которые находились в руках родовой знати. Царский род владел многими землями — минасиро, а царь лично — микосиро и миэгата. Кроме того, царю принадлежали рисовые поля — миякэ — с рисовыми амбарами (основное богатство в то время).

Произошли изменения в отношениях между вождями — старейшинами и общинниками: вместо приношений начал использоваться оброк зерном (татикара) и продукцией ремесла (мицуги). Из общины стали выделяться собственные владения (ата) родовой знати, которая превращалась в феодалов, на чьих полях работали подневольные землепашцы (табэ) из числа обедневших общинников. Положение табэ было

близко к положению рабов, от которых они отличав лись тем, что сохраняли свое имущество и хозяин не мог их продать или убить.

Многие историки называют этих землепашцев полусвободными. В эту категорию попала значительная часть корейцев и китайцев, которые были увезены во время набегов японцев на Корею или занесены на Японские острова волнами миграций. Они были носителями более высокой культуры земледелия, часть их составляли ремесленники — гончары, кузнецы, плотники, ткачи, вышивальщики. Им предоставлялась возможность иметь свое имущество и орудия производства, но жить они были обязаны в определенных местах компактными группами. Местные племенные вожди, под власть которых они подпадали, отбирали у них всю продукцию, и, таким образом, их положение напоминало положение рабов. Однако господин не мог убивать и продавать их. Эта категория полусвободных именуется томобэ или какибэ (согласно японским источникам).

Следует подчеркнуть неоднородность этой категории как с социальной, так и с экономической точки зрения. В «Момоясо-но Томо» перечислены такие группы: имибэ (совершающий ритуал), мононобэ (оружейники и военачальники), кумэбэ (солдаты), танабэ (работники на рисовых полях), амабэ (рыбаки), орибэ (ткачи), хасэбэ (гончары), фубитобэ (писцы), асабэ (толмачи), урабэ (прорицатели), катарибэ (рассказчики), умакаибэ (конюхи), югэба (лучники), кадзибэ (кузнецы) и т. д.

Другими словами, категория объединяла самые различные социальные и этнические группы, в которые входили и свободные, и зависимые, и полусвободные, и рабы японского, китайского и корейского происхождения. Одни происходили из среды рабов-иноземцев, захваченных, подаренных или купленных, другие вышли из среды местной знати, ведущие свой род от местного божества (предки вождей прежних племен), а третьи вышли в свое время из среды свободных общинников. Возможно, что эти последние принадлежали к слабому роду, побежденному более сильным, и были превращены в зависимое население.

Земледелие — главная отрасль хозяйства, как правило, находилось в руках общинников, и поэтому крупные латифундии, в которых было бы выгодно применение труда рабов, в горной стране были невозможны. К тому же в VI в. на Корейском полуострове возникло мощное государство из трех корейских царств — Силла, и источник рабов, каким раньше была Корея, подвергавшаяся набегам, иссяк. Силла не только успешно отражала набеги японцев, но и вытеснила их из Миманы в 562 г. Существовала еще возможность приобретения рабов — их продавали на Японских островах из племен эбису (айну, айны) и кумасо (хаято), но это было связано с далекими и трудными походами и с решительным сопротивлением этих племен.

К концу VI в. влияние буддизма при дворе и среди знати настолько возросло, что высшее синтоистское жречество и светская знать, его поддерживающая, оказались оттесненными на задний план. Дальнейшее развитие японской государственности совершается под знаком буддизма. Централизованная и иерархически организованная буддийская церковь послужила в значительной мере образцом для формирования государства. Буддизм проникает во все сферы политической и культурной жизни. Проповедь ма-хаянизма, утверждающего, что независимо от происхождения и положения в обществе каждый человек неизбежно подвергается страданию, но достоин спасения, была обращена как к монаху-аскету, так и к мирянину, и служила сильнейшим средством идеологического воздействия.

Квиетизм махаянистской проповеди оказался весьма действенным орудием в руках правящей верхушки. Успешному распространению буддизма немало способстовал космополитический характер, который он приобрел к тому времени. На третьем Буддийском соборе система махаянистского вероучения подверглась строгой регламентации — был упорядочен пантеон, определены формы церковной организации, которая была построена по феодальному признаку, а главное — было признано необходимым начать широкую проповедь буддизма во всех землях.