Всемирная история. Том 3. Новая история - [204]

Во главе правления стоял теперь епископ Фрэжюсский, Эркюль де Флёри, кардинал Флёри, человек большого ума и дипломатического дарования. Это был, бесспорно, самый достойный из четырех кардиналов, державших во Франции бразды правления в течение последних 75 лет. Флёри, как воспитатель короля, давно уже приобрел его доверие, так что герцог Бурбонский, желая устранить его, тем самым подготовил почву для своего собственного падения, свершившегося в июне 1726 года. Внезапная опала регента или, вернее, главного советчика, повлекла за собой возвышение в этот высокий сан самого кардинала, который умело держал в своих руках бразды правления еще целых 18 лет (ему было 73 года при вступлении в эту должность),– до самой своей смерти в 1743 году. Он пользовался неограниченным доверием короля и вполне оправдал его. Разумной расчетливостью и умением ему удалось постепенно восстановить равновесие французских финансов; сами собою, под его мирным управлением, пришли вновь в цветущее состояние и торговля, и промышленность, развитию которых так благоприятствует и положение Франции, и ее природные условия. Точно так же удалось ему умными и энергичными мерами положить конец долгой борьбе, поднятой из-за папской буллы «Unigenitus». Он решительно стал на сторону папы и сделал ее законом для всех, и парламент, после некоторого колебания, назначил за неисполнение буллы строгое наказание. Но вместе с тем он умел быть снисходительным и к парламенту, который все-таки стоял за духовных пастырей, подвергавшихся преследованию.

Кардинал Флёри. Гравюра работы И. Древэ с портрета кисти Гиацинта Ригo

Кардинал Флёри

Внешнюю политику кардинал Флёри вел так же ловко и разумно. Он вообще отличался умеренным и миролюбивым характером. Все отношения европейских держав между собой имели точкой отправления желание императора австрийского – оставить свои владения дочери, за неимением сыновей, наследников его власти. В этих делах Франция, состоявшая в добрых отношениях с Англией, благоразумно держалась лишь посреднической роли. Частности: присоединения того или другого государства к союзу той или другой державы, или например: европейский конгресс в Суассоне, 1728 год Ссвильский трактат, состоявшийся между Францией, Англией и Голландией в 1729 году; занятие Пармы австрийцами в 1731 году; испанско-тосканское «семейное соглашение» в том же 1731 году – не важны для целей нашего изложения, так как тут дело шло вовсе не о существенных интересах итальянского населения, а только о чисто династических интересах. Эти вопросы еще не были окончательно решены, когда в 1733 году прибавилось к ним новое осложнение.

Осложнение вызвано было смертью короля польского Августа II (1733 г.), после которого предстояли, по обыкновению, выборы нового короля, а следовательно и связанные с ними беспорядки. Французская партия избрала тестя Людовика XV, Станислава Лещинского, а противная партия, опираясь на покровительство, оказываемое ей в этом случае Россией и Австрией, отдала предпочтение Августу III, преемнику Августа II Саксонского.

Король Людовик XV отстаивал права своего тестя, и с этой целью послал войска на Рейн и в Италию; к нему присоединились еще Испания и Сардиния, а император австрийский объявил этим державам войну. Таким образом 1734 год оказался весьма воинственным. Французские военные силы вторглись в Лотарингию и заняли земли по Рейну; испанское войско завладело Неаполем и Сицилией для принца Карлоса, а французско-сардинское – Миланом. Однако и все эти обстоятельства кардинал Флёри сумел обратить во благо своему государству: 3 октября 1735 года Франция заключила с венским двором предварительный мирный договор в Вене, к которому на следующий год примкнули Испания и Сардиния, и который был окончательно утвержден в 1738 году. Этим договором определилось, положение дел в Италии, которое и осталось без изменений вплоть до французской революции, а затем снова было восстановлено в 1815 году. Неаполь и Сицилия достались испанскому принцу, который и основал здесь под именем Карла I неаполитанскую линию Бурбонского дома; Парма и Пьяченца отошли к империи, а вторичным водворением на польском престоле Станислава Лещинского, которому так и не суждено было утвердиться на нем окончательно, воспользовались французы. Он сохранил за собой совершенно бесплодный титул короля польского и кроме того получил Лотарингию с г. Баром; а герцога Лотарингского, Франца Стефана, помолвленного с дочерью и наследницей императора Марией Терезией, пожаловали титулом великого герцога Тосканского.

У Лещинского не было сыновей и потому после его смерти Лотарингия должна была перейти к королю французскому, супругу его дочери Марии. 19 мая 1736 года Германская империя «правительственным актом» подтвердила этот договор и не преминула по этому поводу, с обычной своей чопорной витиеватостью, выразить свою признательность его императорскому величеству за такую, еще «раз достойно выказанную отеческую об империи заботливость и предусмотрительность». В 1737 году, после смерти последнего из Медичи, Франц Стефан вступил в управление великим герцогством Тосканским.