Всемирная история поножовщины: народные дуэли на ножах в XVII-XX вв. - [242]

Ещё одно не менее популярное и устойчивое заблуждение, которое гласит, что «никакого ножевого боя в Европе не было», а если даже и был, то «ничего не сохранилось», смею надеяться, в этой книге мне удалось развеять. Традиция не прерывалась, сохранилась и процветает. А в последние годы, благодаря усилиям энтузиастов и популяризаторов, постепенно, шаг за шагом, начинает выходить из тени и покидать анклавы закрытых сообществ. Конечно, в силу объективных причин, массовая культура народных дуэлей на ножах вряд ли возродится в той форме, в которой она существовала последние столетия. Однако, эта развитая и крайне любопытная боевая традиция может сохраниться в демонстрационной или спортивной ипостаси.

Покончив с историей появления и исчезновения культур ножа и с другими столь же эпохальными темами, мы можем обратить взоры к вопросу может и не столь глобальному, но крайне волнующему многих современных поклонников боевых искусств. А именно, как выглядел тот единственно правильный всамделишный «боевой» нож. Можно с уверенностью сказать, что в странах и культурах, где существовали развитые традиции ножевого боя и нож являлся примарным, а нередко и единственным доступным оружием, на размеры, форму, конструкцию и другие характеристики влиял один и только один фактор: законы. Как только в какой-либо из стран власти запрещали простонародью носить шпаги, мечи и другое длинноклинковое оружие, оставив его лишь во владении аристократии или военных, тут же вставал актуальный вопрос: на чём драться? Шпаги отняли, но личная честь то осталась, и всё также нуждалась в защите. Следовательно, необходим был некий суррогат длинного клинка, на роль которого и было избрано дешёвое и легитимное подручное оружие — нож. Как его метко называли итальянцы, «народная шпага», или «меч бедняков». Хочу обратить внимание читателей, на крайне важный факт — выбор пал не на дубинку, кистень, или другие традиционные виды народного оружия, а именно на нож. И, как я уже отмечал, выбор этот был далеко не случаен, и в основе его лежат вовсе не рациональные соображения. Нож стал суррогатом рыцарского меча и также как и меч нес важную смысловую нагрузку и служил сакральным символом.

Если взглянуть на иконографические источники и почитать свидетельства очевидцев и участников этих поединков, то из них следует, что народные дуэлянты по возможности всегда старались использовать ножи максимально большого размера. Разумеется, как я уже говорил, в первую очередь размеры и конструкция гражданского оружия регулировались законодательством данной страны и эпохи. А так же, это зависело от строгости, или, наоборот, от попустительства исполнительной власти. Конечно, существовали и другие факторы, такие как мода, доступность, эстетические требования, сакрализация, и т. д. Но в странах с развитой ножевой культурой все эти факторы были вторичны и не оказали существенного влияния на генезис дуэльных ножей. Именно вследствие ужесточения законодательства итальянцы были вынуждены сменить своих «генуэзцев» и «трианголо» на складные ножи, а позже и на ножи без острия и опасные бритвы. Как и испанцы и греки-ионийцы. Только законодатели, и никто иной, ещё в XVII веке лишили европейских крестьян их традиционного оружия самообороны, длинных ножей — кордов, ругеров, хаусверов и бауэрнверов. Из-за ужесточения законов даже дикие гаучо, привыкшие к вольнице пампы, ближе к концу XIX века заменили свои огромные каронеро, даги и факоны, маленькими «верихеро» и карманными складными ножами. Короче говоря, перефразируя пословицу «шерше ля фам», можно резюмировать, что в этом случае всегда необходимо искать соответствующий закон, ответственный за эти метаморфозы. Любое, даже самое мелкое и вроде бы несущественное изменение в конструкции гражданского оружия, — в данном случае ножей, практически всегда было обусловлено лишь изменениями в законодательстве. Но как только в силу каких-либо причин происходила либерализация законодательных ограничений, все дуэльные ножи, вне зависимости от страны, эпохи и культурных традиций приводились к общему знаменателю, и становились похожи на один единственный образец: большой мясницкий нож с клинком в 30–70 см, и односторонней или полуторной заточкой. То есть, именно на те, европейские крестьянские ножи XIII-XVII веков — ругеры и хаусверы, послужившие прототипом для большинства гражданских боевых ножей Европы Нового времени. Большой остроконечный нож мясника появился ещё в античности как специализированный инструмент для работы с мясом, и был идеально приспособлен для максимально лёгкого и комфортного проникновения в плоть, и рассечения мышц, связок и сухожилий. Дизайн клинков и рукояток этого типа ножей хотя и выкристаллизовался ещё в раннее Средневековье, но ни разу не менялся за прошедшую тысячу лет и дошёл до наших дней практический первозданном виде. Это доказывает, что подобная форма была признана оптимальной для любых манипуляций с «мясом». Что также подтверждается данными судебной статистики за последние три столетия: ни для кого не станет ни секретом, ни откровением, что в 98 % инцидентов с использованием ножей фигурируют «кухонники». Уже к середине XVIII века на большинстве зарисовок из судебных дел, мы видим именно кухонные ножи. Следует отметить, что статистика эта охватывает не только Европу и Латинскую Америку, но и большинство других стран мира. Причём, согласно всё тем же статистическим данным, кухонные ножи используются не только в случае ранений и убийств на бытовой почве, но и держат пальму первенства в конфликтах организованных преступных группировок, как в Европе, так и в Латинской Америке и Юго-Восточной Азии. И эта популярность легко объяснима. Ни одно другое гражданское холодное оружие (возможно, за исключением топора) настолько не сочетает в себе эргономичность, универсальность, смертоносность, доступность и главное, легитимность. В метафорическом смысле, большой кухонный нож можно сравнить с акулой — оба вида в процессе длительной эволюции превратились в идеальное орудие убийства. Вторым, не менее популярным типом дуэльного (боевого) ножа, являлись различные вариации на тему классического кинжала. Однако, опять же, в силу законодательных ограничений в большинстве стран, кинжальные клинки с двусторонней заточкой обычно были недоступны на рынке гражданского оружия. Поэтому кинжалы, как правило, использовались лишь в рамках замкнутых групп. Практически во всех странах Европы легитимное ношение кинжалов было ограничено военными, и иногда аристократией. Исключением становились члены организованных преступных сообществ, бандиты, разбойники и маргиналы всех мастей, а также горцы, пастухи, островитяне и другие жители труднодоступных в силу тех или иных причин районов, диких вольниц, куда не дотягивались длинные руки Фемиды. Иногда ношение кинжалов считалось относительно легитимным в регионах, где они являлись частью национального костюма. Как, например, скиан ду шотландцев.