Всемирная история поножовщины: народные дуэли на ножах в XVII-XX вв. - [226]
Женщинам нечасто выпадал шанс продемонстрировать такие качества, как мужество в бою, и их возможности всегда были ограничены домашней сферой, поэтому если честь женщины ставилась под сомнение и ее следовало защитить, то этим обычно занимался мужчина.
В исландских сагах героини часто обладают развитым чувством чести, и когда у них не оставалось иного выхода, они сами могли взяться за оружие для её защиты. Но даже в этом случае женщину с развитым чувством собственного достоинства саги наделяют мужскими качествами и для её обозначения используют исландское выражение «годр дренгр», что можно перевести как «славный парень»[1353].
Общеизвестно, что честь — тема парадоксальная, и одна из её самых известных загадок — это влияние поведения женщины на мужскую честь. В силу своей сексуальной власти над мужчинами женщина обладала ключом к чести семьи. Её распутное поведение могло обесчестить семью, в то время как скромность хорошо отражалась на семейном союзе. От женщин, таким образом, ожидали культивации «стыда», в то время как честь мужчины определялась в зависимости от успеха в защите женщин его семьи от оскорблений. Следовательно, честь была реальным сегментом ресурсов семьи, её, по выражению французского социолога и антрополога Пьера Бордю, «символическим капиталом», а также оружием, с помощью которого удовлетворялись вражда, амбиции и решались разного рода конфликты[1354].
Смешение слов «Бонга» (честь) и «fama» (репутация), то есть индивидуального и социального аспектов понятия чести, отчетливо проявляется в литературных произведениях периода золотого века Испании, где в качестве причины бесчестья фигурирует либо неверность женщины, либо посягательство на ее добродетель. В этом случае обесчещенной являлась вся семья, все ее члены — не только муж, но и отец, брат, дядя. И все они имели равное право мстить. Случаи, когда женщины не желали, чтобы их личные обиды улаживали мужчины, встречались крайне редко[1355].
Собственно говоря, подобная дифференциация была характерна для большинства культур и за пределами Средиземноморья. Скажем, нельзя утверждать, что трактовка мужской и женской чести в крестьянских сообществах России XIX столетия как-то кардинально отличалась от её интерпретации в сельских общинах Средиземноморья. Марина Громыко в работе «Мир русской деревни» писала, что крестьянское понятие чести включало в себя отсутствие оснований для оскорблений и умение ответить на незаслуженные поношения для мужчин, чистоту — для девушек и верность — для женщин[1356]. Во всех культурах и формальные, и народные дуэли всегда были исключительно мужским занятием. Как уже говорилось, поскольку женщины не принимали участия в дуэлях, они не могли быть и формально вызваны на поединок. В отличие от жёстко кодифицированных и ритуализованных мужских поединков, не существовало правил, регулирующих женские дуэли, и поэтому женщины значительно чаще подвергались риску неожиданного нападения[1357].
Рис. 4. Женщины дерутся за панталоны. Джон Смит, первая половина XVIII века.
Не исключено, что именно необходимость защитить себя от возможных нападений и стала одним из факторов, объясняющим появление к XIII веку в некоторых европейских странах традиции дарить девушкам в качестве свадебного подарка ножи. Эти свадебные ножи, как правило, были богато украшены, оправлены в золото и усыпаны драгоценными камнями. К XVI столетию мода дарить на свадьбу невесте нож прочно укоренилась в Европе[1358]. Женщины, получившие в подарок нож, превратившийся к тому времени в дорогой аксессуар, чувствовали себя поднявшимися по социальной лестнице, так как в купеческой и мещанской среде ношение подобных ножей несло сильную снобистскую окраску[1359]. На многих портретах той эпохи можно увидеть женщин с ножами, подвешенными у пояса рядом с сумочкой[1360]. Ещё в 1597 году в «Ромео и Джульетте» Шекспир устами одного из персонажей настаивал, что Джульетта должна «носить свои свадебные ножи». И на «Атласе Европы» Джона Спида 1626 года можно увидеть англичанку, держащую в руках сумочку и ножи[1361]. Светских дам со свадебными ножами любил изображать на своих гравюрах и известный немецкий художник XVI века Генрих Альдегревер.
Рис. 5. Свадебные ножи, XVII в. (British Museum, Лондон).
Рис. 6. Свадебные ножи. Нюрнберг, 1581 г.
Рис. 8. Свадебные танцоры. Генрих Альдегревер, 1538 г.
К XVIII веку в большей части просвещённой Европы мода на свадебные ножи постепенно исчезла, однако в наиболее консервативных её уголках мы находим отголоски этой архаичной традиции и в XIX столетии. Так, бытовавшую в XIX веке на Сицилии традицию дарить девушке на помолвку нож описал известный итальянский антрополог, фольклорист и этнолог Джузеппе Питре[1362]. Этот обряд отметили в своих воспоминаниях и многие путешественники, посетившие Южную Италию в конце XIX — начале XX века. Вот как этот обычай описывал Луис Кайко: «Молодой человек приходит вместе с семьёй и преподносит своей невесте, которая в первый раз видит его так близко, искусно раскрашенный шёлковый платок, фартук, иногда чудесный шарф, также из шёлка, дешёвое колечко и складной нож с одним лезвием и смертоносным остриём. Иногда также и девушка дарит ему нож»
