Всем смертям назло - [23]
И опять, уже в который раз, показалось Сергею, что он спит и видит сон. Мимо него сновали люди, а он стоял на ступеньках вокзала с широко раскрытыми глазами и ждал: сейчас подойдет Таня и разбудит его. "На работу опоздаешь!" — скажет она и засуетится, собирая завтрак.
Таня вынырнула из толпы и помахала Сергею билетам".
— В Луганск? — спросил он.
— В Луганск, — ответила Таня и отвернулась, пораженная я встревоженная сосредоточенным ожидающим взглядом Сергея.
— Там… ничего нет?
— Все с нами, Сережа…
— Какой вагон?
— Одиннадцатый.
— Как и палата…
— Только без Григория Васильевича. Я дала маме телеграмму. Нас встретят.
— Будем искать квартиру?
— Поживем, потом…
В купе они сидели вдвоем, друг против друга. Сергей смотрел на Таню и молчал. Когда поезд тронулся, он приник грудью к столику и уставился в окно.
Мимо бежали дома, деревья, внизу змеями сплетались рельсы, ошалело бросались под поезд, и, будто раздумав или испугавшись, нехотя выползали из-под колес и бежали прочь, в сторону. По окну стегал дождь, косыми струями резал стекло и ручьями стекал вниз. Дома мелькали все реже и наконец совсем пропали. Поезд вырвался за город. Реденьким озябшим строем поплыли деревья, за ними виднелась серая донецкая степь.
Террикон Сергей увидел сразу же, как только поезд, изогнувшись дугой, завернул вправо. Черный, дымящийся, он высился среди степи огромным конусом, сказочным шатром чудо-богатырей. По его склону маленькой точечкой ползла вагонетка. Ошибиться он не мог: то была его шахта.
— Прощай… — прошептал Сергей и уронил голову. Жестко постукивал вагон на стыках рельсов, из репродуктора хрипел веселый марш, Таня ласково гладила волосы мужа и срывающимся голосом повторяла:
— Успокойся, Сережа, успокойся… У нас еще все впереди, ты жив — это главное… Остальное зависит от нас… И счастье тоже…
2
Разные сны снятся людям по ночам. Человек их не выбирает. Сны приходят сами, хорошие и плохие.
В первую же свою ночь в Луганске, на домашней постели, под сбивчивый стук ходиков, Сергей увидел первый после несчастья сон.
Он шел по штреку на свой участок и нес на руках перед собой тяжелый кусок антрацита. Уголь больно резал ладони, под ногами хлюпала липкая грязь. Сергей то и дело натыкался на разбросанные по выработке вагонетки, падал, поднимался, снова шел и опять падал. Из гулкой темноты штрека доносились голоса:
— Скорей, Петров, скорей! Полгода ждем тебя! Неси сюда уголь, ты же срываешь план всей шахты!
Сергей порывается бежать, но снова падает, наталкиваясь в темноте на что-то жесткое.
"Я же не посчитал, сколько до них шагов. Надо обо что-то опереться", решает он, сбрасывая с себя промокший больничный халат.
Откуда-то появился Егорыч. Лицо его было мокрым от слез, и он шептал: "Так и не встретились мы с тобой, Сережка… Ты приходи ко мне, я жду. А кричать так по чужому человеку не надо… Ты же мужчина! Семьдесят шагов эго не расстояние…"
— Его же там изуродовали! — захохотал кто-то из шахтеров. — Какой из него теперь горняк!
Сергей мучительно пытается вспомнить что-то очень важное, но это ему не удается.
"Я не такой, как все. Чего же у меня нет?" — думает он.
Из-за перевернутой вагонетки вышел Крамаренко, секретарь райкома комсомола.
— Я лишаю тебя звания — комсомолец! Ты сорвал озеленение поселка. Кричал о создании комсомольско-молодежной бригады, а где ты был, когда ее создавали? То, что ты спас людей третьей восточной, еще ни о чем не говорит! Каждый бы поступил на твоем месте так же!
— Он к нам вернется. У него нет ни кола ни двора! — выкрикнул Гончаров.
— Он хоть и такой, а человек все же… — слабо доносится из темноты.
— Отобрать комсомольский билет! — командует секретарь.
— По морде ему! — хохочет Мамедов.
— Билет! — повторяет Крамаренко.
— Не подходите, убью! — взрывается в крике Сергей и просыпается.
Темная осенняя ночь окутывает его тишиной.
Тик-так, тик-так… — разрывают безмолвие стенные часы.
Трр-трр… — совсем как деревенский сверчок свистит электрический счетчик.
"Где я?" — пытается определить Сергей и съеживается, вспомнив сразу весь прошедший день и то, что месяцами предшествовало ему. "Уснуть скорее!" — приказывает он сам себе и вспоминает только что виденный сон. Спать расхотелось. Перед его глазами проплывает шахтный террикон, виденный им днем из окна вагона, он застилается дымкой, тает на глазах, и вот уже вместо него шумит, смеется прокуренная нарядная, деловито переговариваясь, идут к гудящему стволу облаченные в шахтерскую робу ребята, звенит хохочущим звоном околоствольный двор, свистит по штреку упругая струя воздуха, шуршит по транспортеру уголь и, весело поблескивая, падает в вагонетки…
И запахла сентябрьская ночь углем, закружила голову сладкой затяжкой табачного дыма после смены, защекотала сердце стремительным падением клети на пятисотметровую глубину, загоготала басистыми голосами друзей. И вдруг пропало все. "Ру-ки…" — тягостно тикали сиротливым стуком хо" дики. И поплыл террикон мимо вагонного окна, и разрывается грудь неуемной болью.
Сергей чуть ли не физически ощутил, как некая сила безжалостно рвала из его памяти все то, что было дорого ему, грубой, беспощадной рукой возводила в живом сердце непреодолимую стену, отгораживая ею все, что было тогда, от того, что стало теперь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новый роман В. Титова «Проходчики» — о шахтерах. В центре повествования молодые парни 50-х — 60-х годов, окончившие ПТУ и пришедшие в шахту для пополнения бригад квалифицированными специалистами. В. Титов, сам работавший в те годы на шахте, показал наших современников, людей труда, их волнуют житейские и производственные вопросы. Становлению характеров молодых шахтеров помогают опытные рабочие. «Всем смертям назло» — известная читателям книга, в значительной степени является автобиографической.
Писатель Гавриил Федотов живет в Пензе. В разных издательствах страны (Пенза, Саратов, Москва) вышли его книги: сборники рассказов «Счастье матери», «Приметы времени», «Открытые двери», повести «Подруги» и «Одиннадцать», сборники повестей и рассказов «Друзья», «Бедовая», «Новый человек», «Близко к сердцу» и др. Повести «В тылу», «Тарас Харитонов» и «Любовь последняя…» различны по сюжету, но все они объединяются одной темой — темой труда, одним героем — человеком труда. Писатель ведет своего героя от понимания мира к ответственности за мир Правдиво, с художественной достоверностью показывая воздействие труда на формирование характера, писатель убеждает, как это важно, когда человеческое взросление проходит в труде. Высокую оценку повестям этой книги дал известный советский писатель Ефим Пермитин.
Новый роман талантливого прозаика Витаутаса Бубниса «Осеннее равноденствие» — о современной женщине. «Час судьбы» — многоплановое произведение. В событиях, связанных с крестьянской семьей Йотаутов, — отражение сложной жизни Литвы в период становления Советской власти. «Если у дерева подрубить корни, оно засохнет» — так говорит о необходимости возвращения в отчий дом главный герой романа — художник Саулюс Йотаута. Потому что отчий дом для него — это и родной очаг, и новая Литва.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».