Вселенная Ехо. Том 2 - [103]

– Всего-то восьмая ступень Черной магии, а какая сильная штука, – заметил я. – И что бы я без него делал все эти годы? Сдох бы как собака. Ладно уж, пошли наверх.

По дороге я тупо считал ступеньки. Выяснилось, что их было сто девяносто две – не больше и не меньше. Эта бесценная информация не показалась мне слишком полезной, тем не менее она прочно засела в моей голове и сидит там до сих пор.

– А теперь давай кутаться в укумбийский плащ. Думаю, утро уже давным-давно наступило, и здесь ошивается куча народу, – сказал я, когда мы завершили восхождение и остановились у двери, ведущей в кухню. – Пойдем поищем господина коменданта. Учти, вся надежда на твой нос.

– А я все время чувствую его запах, – кивнул Нумминорих. – По-моему, он прошел здесь совсем недавно. Может быть, никакое утро еще и не думало наступать?

– Все может быть, – согласился я. – Тем не менее давай замаскируемся.

Мы вышли в коридор, такой же безлюдный, как ночью. Нумминорих тут же куда-то свернул и уверенно устремился в неизвестном направлении. Мне оставалось только следить за тем, чтобы шагать с ним в ногу: когда два человека надевают один плащ, обычная ходьба сразу же превращается в какой-то дурацкий аттракцион.

Мы бродили по коридорам минут десять. Дважды нам навстречу попадались небольшие группы молодых людей в коротких форменных лоохи, но они нас, хвала Магистрам, не замечали.

– Вот здесь он и сидит, – шепнул Нумминорих, останавливаясь перед массивной дверью темного дерева.

Ее поверхность была украшена искусной резьбой. На нас сердито уставились диковинные морды каких-то экзотических зверюг. Зеленоватые камни, заменяющие им глаза, казались мне живыми. Они смотрели на нас настороженным взглядом внезапно разбуженных хищников.

– Это Стражи дверей, – уважительно сказал Нумминорих. – Редкая штука, сорок первая ступень Черной магии. Наверное, остались с прежних времен, сейчас таких не делают.

– Они не дадут нам войти? – спросил я.

– Вообще-то именно для того они и существуют, чтобы никого не пускать. Но я знаю, как с ними договориться.

– Правда? – обрадовался я.

– Ну да. Я же говорил тебе, что моя мама раньше была Мастером Открывающим Двери. Она многому меня научила. Мы часто играли во взломщиков – это была моя любимая игра. Мы жили в очень старом доме, который достался нам по наследству от ее деда, и на дверях маминого кабинета тоже были такие Стражи. Мне было всего пятнадцать лет, когда я научился сам заходить в эту комнату.

– Здорово! – восхитился я.

Я быстро подсчитал в уме и понял, что в пятнадцать лет жители этого неторопливого Мира еще совсем малыши, вроде наших четырехлетних карапузов. Выходит, Нумминорих был вундеркиндом…

Бывший вундеркинд тем временем ласково поглаживал тонкие контуры резьбы. В конце концов он выскользнул из-под полы укумбийского плаща, присел на корточки и доверительно прижался лбом к одному из рисунков. Он что-то говорил этим нарисованным тварям, так тихо, что я ничего не мог разобрать.

– Вот и все, – улыбнулся он, оборачиваясь ко мне. – Мы договорились. Они нас пропустят.

– И какую сумму ты теперь должен перевести на их счет в швейцарском банке? – прыснул я.

– Чего? – изумился он. – Какая еще банка?

– Ничего, – вздохнул я. – Не банка, а просто очередная идиотская шутка, годная исключительно для личного пользования, не обращай внимания… Зато ты у нас действительно гений.

Он еще несколько секунд повозился с замком, и дверь бесшумно открылась. Мы вошли в полутемный холл и снова затормозили: теперь нужно было понять, за какой из четырех одинаковых белых дверей скрывается комендант.

– Он там, – Нумминорих уверенно ткнул указательным пальцем в направлении одной из них.

– Хорошо, – кивнул я. – Подожди здесь. Думаю, я быстро управлюсь. Пусть плащ остается у тебя.

– А может, лучше вместе? – возразил Нумминорих. – Мало ли что.

– Вот именно, – усмехнулся я. – Я буду метать Смертные шары и вообще творить Магистры знают что. Не нужны мне несчастные случаи на производстве.

– Где? – переспросил он.

– Потом!

Я набросил на него укумбийский плащ и решительно распахнул дверь.

Сэр Капук Андагума сидел в массивном кресле у окна и задумчиво перебирал в руках маленькие самопишущие таблички.

Мое появление оказалось для него сюрпризом. Я еще никогда в жизни не видел столь стремительной смены чувств на человеческом лице. Изумление сменилось пониманием, а потом в его глазах появилось такое отчаяние, что моя рука, приготовившаяся метать Смертный шар, начала безвольно опускаться. Думаю, его чары тут были ни при чем: я попался в сети обыкновенной жалости, простенькой, но эффективной ловушки, в которую то и дело попадаются отборные экземпляры хороших, в сущности, охотников.

Это была бесконечно длинная секунда. Я успел задохнуться от ужаса и гнева Капука Андагумы, понять, что мы, в сущности, очень похожи: наверняка я бы и сам на его месте испытывал именно такую гремучую смесь мощных, но бесполезных чувств. Но пришлось взять себя в руки – в конце концов, я пришел сюда не для того, чтобы насладиться своими сверхъестественными способностями к сопереживанию. Я считал своим долгом наказать человека, которому взбрело в голову, будто он может распоряжаться чужими жизнями, как собственным банковским счетом. Служебные обязанности – дело десятое. Я не мог обманывать себя, это была глубоко личная месть. Если бы мне предстояло заплатить за свое решение сотней-другой лет в Холоми, это, пожалуй, ничего бы не изменило.