Вселенная Айн Рэнд: Тайная борьба за душу Америки - [5]
Герой «Источника» Говард Рорк — одиночка и крайний индивидуалист, не восприимчивый к чужим мнениям. Он — не командный игрок. У него почти нет друзей, нет семьи, единомышленников, даже приятелей-собутыльников нет. В самом начале романа он празднует свое исключение из технологического института. Он ни о ком не заботится и не ждет, что кто-то станет заботиться о нем. Он — человек, начисто лишенный общественного сознания. Он абсолютно эгоистичен, и цель книги — обозначить его позицию как чистейшее воплощение морали. Ближе к концу романа Рорк взрывает уже построенное жилое здание, и затем этот поступок оправдывают. (Здание строится в Квинсе, однако образа города и его жителей не возникает: персонаж по имени Гейл Винанд — самый недостоверный выходец из городских трущоб за всю историю мировой литературы, а американские декорации проступают лишь не многим отчетливее, чем в царстве грез из «Атланта».)
Рэнд верила, что путь эгоизма естественным образом ведет в мир, где нет ни правительства, ни проклятого коллективизма. Ее роман «Атлант расправил плечи» представляет картину такого рая, рассказывая читателям, что происходит с Америкой, когда самые талантливые люди устраивают забастовку. По мнению автора, страна держится на выдающихся личностях, а не на простых смертных, которые вкалывают у конвейера или в плавильных цехах. Рабочие легко заменимы, но «творцы» — нив коем случае. Герои Айн Рэнд занимаются тем, что аккумулируют деньги, не важно, заработанные или полученные по наследству. Они — олигархи и технократы, интеллектуалы и изобретатели. Все остальные — рабы, тянущие лямку за заработную плату, пашущие от звонка до звонка, подавляющее большинство заурядных персонажей, составляющих нацию, — не народ Рэнд. Такие люди ей не нужны. Их страдания и устремления — не ее забота, она не пишет о них, если только они не помогают проиллюстрировать ее идеологию или доказать ее правоту. Обыкновенные, слабые, престарелые — для Рэнд явно «недочеловеки». В одном из важнейших эпизодов «Атланта» поезд, заполненный таким отребьем, влетает в задымленный железнодорожный тоннель, который превращается в своего рода газовую камеру. Уиттакер Чемберс был слишком груб и прямолинеен, однако, давая оценку «Атланту», он не так уж сильно перегнул палку.
Роман «Атлант расправил плечи» проливает свет на рэндианскую концепцию «нового объективиста»: это корыстолюбец и безбожник, независимый, равнодушный, хладнокровный. Мир «Атланта» напоминает фильм «Новые времена» с Чарли Чаплиным, только находится он в параллельной вселенной, где герой Чаплина оказывается преступником. На пространстве в тысячу двести страниц отважные капиталисты обводят вокруг пальца разных омерзительных бродяжек. Это мир богатых наследников — без благотворительности, мир адюльтера — без угрызений совести. Главная героиня книги — стройная и сексуальная (героини Рэнд всегда стройные и сексуальные) наследница железнодорожного магната, которая пытается спасти семейный бизнес от угрюмой, ненавидящей бизнесменов Америки. В кошмарном мире Рэнд рабочие эксплуатируют боссов. Не правительство связано по рукам и ногам промышленностью, а наоборот, злобные пособники государства преследуют и развращают механиков сталелитейных заводов и нефтяников. Главные злодеи Рэнд — это цепкие бюрократы и бизнесмены-предатели, которые сотрудничают с правительством сталинистов, чтобы обеспечить себе несправедливое преимущество перед сотоварищами.
Ее идеальный герой — стройный и сексуальный изобретатель по имени Джон Галт. Он появляется ближе к концу романа, примерно так же, как Гарри Лайм входит в дверь в середине фильма «Третий человек», только Галт лишен обаяния, свойственного Орсону Уэллсу. Герои Рэнд всегда похожи на Галта: несгибаемые, правдивые, серьезные, склонные к философским монологам, целеустремленные и постоянно занятые работой. Если у них есть семья, это всегда лишь обременительная помеха, а детей не бывает никогда.
Словно какой-нибудь коммуняка из фильма, снятого во второй период «Красной угрозы», Галт потихоньку трудится, чтобы уничтожить Америку, подстрекая к мятежу капиталистов и методично вовлекая всех «производителей» в забастовку. Все остальные могут катиться в ад, что они и делают в конце книги. Они гибнут, потому что электроэнергии нет, поезда застряли посреди безжизненных пустынь, общество расколото. Мерзавцы-бюрократы, коррумпированные капиталисты и обычные люди с тупыми физиономиями, едва ли не слабоумные, встречают именно ту судьбу, какую заслуживают.
Когда я читал «Атланта» много лет назад, он меня не тронул. Мне показалось, что он написан на интеллектуальном уровне дешевого научно¬фантастического чтива. Нелепо длинный и скучный роман, куда менее радикальный, чем прочая ерунда, популярная в то время, а постулируемый в нем «объективизм» был для меня таким же бессмысленным, как и другие недопеченные идеологии той эпохи. Я учился в государственной школе, потом в государственном колледже, плата за мое обучение была «отнята», как сказала бы Рэнд, у налогоплательщиков Нью-Йорка. В Нью-Йорке 1970-х годов гражданское население было озабочено главным образом не экономикой, а ростом преступности, результатами которого становились и настоящее отнятие денег, и социальная нестабильность. «Концепция эгоизма» Рэнд была будто специально разработана для того, чтобы оправдать давление на бедных и на средний класс. Лично у меня слово «коллективизм» ассоциируется в первую очередь с бесплатным университетским образованием: мне представляются люди вроде Джонаса Солка, которые не смогли бы самостоятельно оплатить обучение. Однако Айн Рэнд при слове «коллективизм» видятся голод и хаос послереволюционной России.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ни один писатель не может быть равнодушен к славе. «Помню, зашел у нас со Шварцем как-то разговор о славе, — вспоминал Л. Пантелеев, — и я сказал, что никогда не искал ее, что она, вероятно, только мешала бы мне. „Ах, что ты! Что ты! — воскликнул Евгений Львович с какой-то застенчивой и вместе с тем восторженной улыбкой. — Как ты можешь так говорить! Что может быть прекраснее… Слава!!!“».
Учимся развивать и использовать силу воли. Строим правильную систему привычек. Приобретаем полезные привычки, избавляемся от вредных. Привычки для счастья, здоровья и богатства. Получаем навыки для успешного построения отношений.
Еще больше уроков и перемен для развития. Детальный план действий. Учимся развивать и использовать силу воли. Строим правильную систему привычек. Приобретаем полезные привычки, избавляемся от вредных. Привычки для счастья, здоровья и богатства. Получаем навыки для успешного построения отношений.