Всех убить нельзя - [7]

Темнота.

22

КВАРТИРА СОСЕДА. Антон постепенно, медленно возвращается к жизни. Сквозь гул, волны шума прорезывается в его сознание визг, крики Наташки, стоны Веры. Антон открывает глаза. Он стоит на коленях, привязан к батарее отопления. Лицо его ужасно: разбитое, распухшее, один глаз заплыл полностью. Перед ним открывается жуткая картина: в нише у противоположной стены на дерматиновом диване Мордоворот и Сынок насилуют Веру. На голом полу, прямо перед Антоном, истязает Наташку Пацанчик. Деваха ему, хихикая, помогает держит Наташку, мешает ей сопротивляться.

Антон бессмысленно смотрит.

Вдруг в прихожей возникает какое-то движение. Кто-то вошёл в квартиру. В комнате никто этого не замечает. Но вот дверь в комнату (она была приоткрыта) распахивается настежь. На пороге стоит сосед - седой Старик, хромой, с тростью, одет бедно: в замызганный пиджачок, потрёпанные военные галифе. На пиджаке - орден Отечественной войны 2-й степени. Он ошеломлён сверх меры, стоит с полминуты, приоткрыв рот и тараща глаза. Хочет что-то сказать, но лишь двигает фиолетовыми губами, показывая беззубые десна. Вдруг он разъярился, делает шаг вперёд, стучит палкой об пол.

Старик (шепеляво). Это что такое, а? Это кто позволил, а? Прек-ра-тить!

Пацанчик испуганно отшатывается от Наташки. Деваха тоже с опаской отодвигается. Сынок, как и в тамбуре, абсолютно не обращает внимания ни на что, ёрзает на затихшей, впавшей в обморок Вере - наслаждается. Реагирует один Мордоворот. Он медленно, издевательски вихляя жирным задом, подходит к Старику, делает полупоклон, разводит руками.

Мордоворот. Простите нас, папаша! Мы больше не будем!

И неожиданно зверски бьёт Старика в живот. Тот влипает в стену и медленно сползает на пол. Взгляд его стекленеет. Мордоворот с размаху пинает его прямо в лицо.

Мордоворот. Старпер вонючий - ещё орёт! (Антону) А ты чё вылупился, сука? Ещё хошь?

Он направляется к Антону и бьёт его кулаком в лицо. Антон ударяется виском о ребро батареи и снова отключается.

23

УЛИЦА. Уже весна. Светло улице, ясно. Смеются девчонки в скверике, облитом нежной новой зеленью. Много улыбчивых лиц. Хотя, как и повсеместно в наши дни, немало и злых, угрюмых, насупленных физиономий. На скамейке перед входом в скверик сидит нищий в рванье, перед ним - коробочка из-под "Сникерсов" на земле, в ней мелочь.

Антон шагает отрешённо, углубившись в себя. Ему не до весны. Изменился он страшно: постарел, нос перебит, как у боксёра, в голове много седины, волосы давно не стрижены, на щеках щетина. Брюки мятые.

Подходит к двери мрачного старого здания. Мелькает вывеска "Прокуратура".

24

ВЕСТИБЮЛЬ. Антон входит, что-то объясняет дежурному, тот указывает направо в коридор. Антон идёт, подходит к очереди у двери, спрашивает, кто последний, садится на свободный стул. Ждёт, закинув ногу на ногу и опустив голову, сцепив в замок руки.

25

КАБИНЕТ ПРОКУРОРА. Антон сидит, сгорбившись, на краешке стула, исподлобья смотрит на хозяина кабинета. Прокурор - приторный, прилизанный убеждающе, прикладывая руки к груди, говорит, заглядывает в глаза.

Прокурор. Поверьте, Антон... э-э-э... Николаевич, вы глубоко ошибаетесь: не мог сын Евгения Петровича в этом участвовать. Вы же отлично знаете - милиция тщательно проверила: у него неопровержимое алиби. Его не было в этот день в городе вообще. А настоящих преступников обязательно найдут. Потерпите.

Антон (криво усмехаясь). Полгода уже ищете...

Прокурор. Ну что ж, ну что ж, не всё сразу. Дело сложное.

Антон. А я вам повторяю: я его сразу узнал, как увидел. Я их каждого в лицо запомнил. Это он был - точно говорю.

Прокурор. Ну, дорогой мой Антон Николаевич, сказать всё можно, согласитесь. Вот найдётся, допустим, человек, который скажет: "Я точно видел, как Антон Николаевич пробил стену в квартиру к соседу, залез и убил его..." А?

Антон (снова криво усмехаясь). Ага, и дочку собственную изнасиловал...

Прокурор. Ну что ж, ну что ж, бывают и такие случаи - отцы дочек собственных насилуют...

Антон (бледнея, приподымается). Вы что это говорите? Вы что, издеваетесь?!

Ему не хватает дыхания, он рвёт ворот рубашки. Прокурор вскакивает, плескает воды в стакан.

Прокурор. Ну что вы, что вы! Простите, бога ради! Сами ж этот разговор завели. Успокойтесь...

26

ВЕСТИБЮЛЬ ОБЛАСТНОЙ АДМИНИСТРАЦИИ. Стол у входа. За столом Милиционер. Перед ним - Антон.

Антон (твёрдо). Пока он меня не примет - я отсюда не уйду.

Милиционер звонит по телефону, прикрыв трубку ладонью, почтительно докладывает

Милиционер. ... да, да, требует... Что?.. Хорошо. (Антону) Сейчас к вам выйдут, подождите.

Сверху сбегает по ковровой лестнице лысоватый Чиновник.

Чиновник. Это - вы? Евгений Петрович очень заняты, они не могут вас принять. Да и часы сейчас, и день сегодня - не приёмные.

Антон. Я не уйду, пока не поговорю с ним. Мне надо всего минут пять. (Не давая возразить) Повторяю, мне срочно нужно поговорить с ним по важному для него делу.

Чиновник исчезает. Через некоторое время гудит телефон на столе дежурного. Милиционер хватает трубку, вытягивается в струнку.

Милиционер. Есть! Понял! (Антону) Пожалуйста, проходите: второй этаж налево.